Выпуск 1. Петербургские авторы конца тысячеления

The playwright Alexander Obraztsov is the author of more than 50 plays. 20 of them were staged and published in Moscow, St. Petersburg, Tbilisi, Zurich, Bratislava and other cities. Twice he was awarded with the first prize in All-Russia radio plays competitions.

Игорь Шприц

Шприц Игорь однажды в отрочестве прогулял школу. Вдвоем с подружкой он пошел на новый фильм «Девять дней одного года». Поступок этот через длинную цепь привычек и характеров породил судьбу.

Юноша вполне осознанно решил всю дальнейшую жизнь посвятить проблеме управляемого термоядерного синтеза, олицетворявшего в те черно-белые времена человеческое счастье. К сожалению, основная трагедия в фильме — полная импотенция героя после получения полностью ионизованной плазмы — прошла мимо его сознания. Закончив среднюю школу, закончил и Политехнический институт, уже тогда рефлекторно ощущая сомнения в правильности выбранного пути и, вообще, в правильности всякого пути.

Армия развеяла эти сомнения. Прослужив два года лейтенантом в самых храбрых войсках ПВО страны, после демобилизации Шприц полностью отдался науке. Наука приняла эту жертву, как, впрочем, она приемлет все. Наука, знаете ли, бесконечна. Долгие двадцать лет промелькнули, как девять дней одного года. И остепенившийся физик, поняв, что нельзя всю оставшуюся жизнь изучать трансформатор, стал думать над вечными истинами. Подумав, он решил писать пьесы.

Подведем итоги. Совмещая приятное с полезным — драматургию с наукой — Игорь Шприц к сегодняшнему дню написал восемь пьес — четыре комедии и четыре не комедии. Три пьесы были поставлены, а две напечатаны. Оставшиеся покорно ждут своей участи. О чем может писать такой автор? О простых вещах. Счастье, где ты? Возможна ли дружба между мужем и женой? Где и когда кончается человек? Есть ли жизнь на Марсе? А если есть, то кому это надо? Вопросов скопилось очень много. Их выяснению Шприц Игорь и собирается посвятить непредсказуемый, к счастью, остаток дней.

Предлагаемая читателю пьеса стала лауреатом Всероссийского конкурса драматургов 1995 года.

IGOR SHPRITS, The comedy «At the bottom»

Combining pleasure and useplay-writing and research work — Igor Shprits has already written seven plays: three comedies and four non-comedies. Two of them were staged and two — published. The rest are humbly waiting for their lot. What are the main themes such a playwright can write about? Simple things mainly. Happinnes, where are you’! Is it possible for husband and wife to be friends? Where and when is the end of a man?

Is there life on Mars? And if life is there who needs it? So the number of questions is endless. Igor Shprits is going to devote the rest of his life to finding answers.

«At the bottom» is the remake of the famous play by Gorky but the acion is taking place in the old communal flat in St. Petersburg in our days. Any society has the bottom and any of us in this or that way belongs to this «bottom». There is nothing tragical in this: life is life. The play is the winner of the All-Russia Competition of Playwrights in 1995.

Станислав Шуляк

Родился в 1960 году. Писать начал с 18 лет, от малых афористических форм постепенно переходя к развернутым прозаическим произведениям, определяя их жанр как притчи, драматические новеллы или просто «текст».

«Оглушенный бесполезностью будней, я порой испытывал сомненья и в самой жизни», — говорит главный герой пьесы «Книга Иова» Афанасий Кудесов. И «Сомненья в жизни» так или иначе отбрасывают отсвет на все его действия, а точнее — бездействия. Он, писатель, увлекается сюжетом весьма далеким от вкусов «массового потребителя». Пока ему мешают, работает не покладая рук. Ему создают условия. Кудесов бездельничает. Ничего удивительного: творческий кризис есть тоже акт творчества. Его, автора, отчуждают от результатов его труда, он остается видимо равнодушен к тому. От него ожидают откровенности — он сама уклончивость. Наедине с самим собой сочиняет пронзительное и немного беспомощное воззвание «ко всем живым». Традиционная мифология, привычные моральные ценности более не являются ориентирами для героев пьесы ( а возможно, и вообще для современного сознания), и их существование может быть уподоблено походу слепых из библейской притчи. Необходимость самоосуществления перестала быть доказуемой, и более того, едва ли когда-то была таковой. Усилиями ли Творца, либо Соавтора Его из преисподней, но человек наконец-то напрочь отчужден от своего смысла, от своего предназначения, и единственным уделом человеческим остается противостояние «ураганному безветрию» жизни, самостояние в лавине холодного и бесцельного времени.

А при чем здесь Иов? Иов, конечно, только повод. Он — «неразменный рубль» мифологии, он — эталон праведности ( столь недосягаемый, что временами на волосок от ереси). И он еще был одним из первых, кому, кажется, удавалось усадить в лужу Творца.