Выпуск 3. Новая петербургская драматургия

МИНИСТР. В данный момент они, видимо, говорят о нас с вами. О покушении, которое было утром. Студент бьет себя в грудь и кается. Он говорит о том, как ему не хватало власти, как он не понимал, что творит, возглавляя Союз. Это все банально. Не банальна реакция президента. Он простит его! Вы понимаете? Простит! И он уберет нас с вами! Меня — за хищения, взятки, сокрытие доходов, а вас — за участие в заговоре, о существовании которого он скоро узнает. И доказывайте потом, что это оборонительный заговор, для самосохранения. От кого он узнает о нем? От нас с вами, из наших глаз, рук, жестов, пауз. Меня поражает то, как легко вы вошли в это дело. Вы понимаете всю опасность наших с вами шагов?

ГЕНЕРАЛ. Я… доверяю…

МИНИСТР. Доверяйте! До конца доверяйте! Потому что только круговая порука и пролитая кровь нас объединят… Вы знаете, почему я выбрал именно сегодняшний день?

ГЕНЕРАЛ. Почему?

МИНИСТР. Сегодня прилетает его жена.

ГЕНЕРАЛ. Дини?

МИНИСТР. Дини… И все-таки, генерал, я никогда не прощу вам того, что вы привели ко мне эту мразь.

ГЕНЕРАЛ. Кого?

МИНИСТР. Пока не было капитана, история была почти семейная… Ведь он догадывался о том, что я беру. Он понимал! Он не мог не знать, что в любой стране главную практическую работу делают люди, которые берут, потому что вознаграждение за их работу бывает всегда меньше, чем польза, которую они приносят. И они забирают недостающее своей властью. У них — опыт порабощения и дележа, они знают, сколько взять самим, а сколько отдать… Новые люди возьмут все и затопят в крови недовольных. И сами погибнут… Я не был с ним слишком груб?

ГЕНЕРАЛ. С капитаном?

МИНИСТР. Да.

ГЕНЕРАЛ. Мне показалось — наоборот.

МИНИСТР. Нет, не наоборот… Какая все же слепота. Какая слепота! Ведь я его давно знаю, но только сейчас он показал свои глаза… Осторожней с ним, генерал! Осторожней… Ну, с богом. Будьте у себя. Вас, видимо, вызовут во дворец.

Провожает Генерала до двери. Тот уходит.

Министр нервно, молча ходит по кабинету, руки его неспокойны. Останавливается.

МИНИСТР. Мне сорок четыре года. Я рос без отца. Я рано стал богатым, в шестнадцать лет, после смерти мамы. С ранних лет мой ум совершенствовался, но и пустыня вокруг разрасталась. Я не скажу, чтобы люди были так уж особенно подлы или глупы. Нет. Но с ними так скучно. Да! Необычайно скучно. Каждый держится за какой-то общий поплавок, чтобы не утонуть. За религию, за политическую идею, за искусство, за семью, за бутылку виски, за разврат, а когда уже не за что держаться — держится за собственный, личный страх смерти. Есть, конечно, пловцы. Но они мигрируют в бескрайних морях, кишащих паразитами, и всем им скучно и гнусно. Я легко обогащался. Презрение к окружающим выработало у меня мгновенную, точную оценку ситуации и безошибочный выбор средства для ее разрешения. Постепенно страсть к деньгам стала моей единственной страстью. А когда я встретил его, и он мгновенно, сразу понял мое одиночество и как равный, оценил деловые и интеллектуальные способности, я подумал: вот пловец! Но это был не пловец. Если я брезгливо увертывался от их липких, слезливых объятий, — он шел к ним навстречу! В этот котел! И утешал их! И организовывал! И — любил! Я с радостью подчинился ему, потому что его мощь была выше моей силы, но ее происхождение было непонятно мне! Я хотел дружбы. Хотя бы товарищества, приятельства — ведь всю жизнь я был так одинок!.. Но он любил тех, паразитов, а в общении со мной сквозь холодок проглядывала брезгливость… Нет, это порочно — любить их. Порочно! Или это вызов! Небу, земле, природе — чему угодно!.. Он сбросил меня щелчком и я попал в ведро с помоями. Но существует круговорот, о котором даже он не догадывается. Существует две пули ( смешок) которые остановились передохнуть… По-моему, я трушу… ( Смотрит на руки, они дрожат.) И собственная жизнь… в руках твари, которая тоже воображает себя пловцом!..

Кабинет президента. Президент и Мрури.

МРУРИ. Я не могу ждать, пока все станет когда-тохорошо! Тысячелетия этого ждали во всем мире, а было все так же, даже хуже, хуже!

Пауза.

Мрури. Я не думал о себе!

Пауза.

МРУРИ. Вы молчите… Но я пришел и сознался во всем не потому, что теперь думаю иначе, а потому что… потому что увидел кровь впереди… возможность крови… И свое одиночество… Я и моя жена… мы одиноки… так вдруг оказалось…

ПРЕЗИДЕНТ. Какая-то ложная идея, приятная на вид… иногда овладевает тобой на долгие годы…

Пауза.

МРУРИ. Вы… обо мне?

ПРЕЗИДЕНТ. Да. ( Встает, ходит.) Да, о тебе. И о себе. Согласись, что воспитание человека, который предполагает тебя уничтожить — это идея ложная. Ты чужой здесь! Чужой!

МРУРИ. Да… чужой… Но я… и там чужой…