Выпуск 3. Новая петербургская драматургия

Василиса Тихоновна. Ну что вы! Теперь он сидит один, тихий, все время играет. Что совершенно удивительно. Приходят старые друзья, зовут его с собой — он у них еще совсем недавно был вроде заводилы — а он сидит. Ну ведь не он же один бил тогда витрины! Это они сорвались после концерта этой ужасной группы, где поет этот ужасный гомосексуалист, все время забываю его фамилию!.. Кто ж знал, что их будет там ждать милиция? Молодежь… Им все кажется не то и не так… Да вы, может быть, и сами когда-то были таким, доктор? ( Не дождавшись ответа.) Говорят, теперь это модно: бунт против вещей, которые, кстати, их родителями были нажиты с таким трудом! Хорошо, ладно, пусть бунт. Тогда бы шли куда-нибудь в духовное, в церковь, например! Но современная церковь их не привлекает. И я их понимаю: она тосклива, мрачна. Димкина м… ну, она имеет к нему некоторое отношение, — Маринка, — мне как-то однажды призналась: если будущее наших бессмертных душ так же уныло, как праздник в церкви, тогда уж пусть лучше они — наши души — умрут при нашей жизни! Вот это мне кажется ПО НАСТОЯЩЕМУ страшным. И я думаю, что они именно отсюда, эти витрины! ( После паузы, осторожно.) Скажите, доктор, а Димку скоро снимут с учета? Я слышала, что это может быть на всю жизнь!..

Володарский. Думаю держать его на учете так долго нет никакой необходимости. Но НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ он обязательно должен побыть под наблюдением. Имейте в виду еще и вот что: в этом возрасте мальчику особенно необходим рядом какой-нибудь взрослый мужчина! Об этом мы с вами уже говорили…

Василиса Тихоновна. Да, я помню. А это не вредно, доктор?..

Володарский. Что?

Василиса Тихоновна. Ну, то что он буквально сутками играет в эту ужасную Игру, которую вы ему дали?..

Володарский. Это для снятия агрессивности. Сейчас ведь они все очень агрессивны!

Василиса Тихоновна. Но все-таки эти постоянные выстрелы! Это насилие! Кровь!

Володарский. Вы считаете, будет лучше, если он опять примется за витрины?

Василиса Тихоновна. Нет, конечно.

Володарский. Тогда пусть играет. И может быть смирится, наконец, с нормальной жизнью, где насилия, как я полагаю, все же значительно меньше. Или я не прав?..

Василиса Тихоновна. Да уж надеюсь. Я просто не знаю, как вас благодарить!

Володарский. Не стоит. Это моя работа.

Василиса Тихоновна( пытается сунуть Володарскому деньги). От всей души!

Володарский. А вот это лишнее.

Василиса Тихоновна. Ну а если вдруг еще что-нибудь?..

Володарский. Полагаю, ничего ТАКОГО больше быть не должно. Но на всякий случай вот: мой новый рабочий телефон. С одиннадцати до пяти, спросить доктора Володарского.

Василиса Тихоновна. Это я помню: Александра Ивановича?..

Володарский. Александра Ивановича.

Василиса Тихоновна( неожиданно). А меня зовут Василиса Тихоновна.

Володарский. Я знаю.

Василиса Тихоновна. Но вы же не знаете, что чаще всего меня зовут просто Василисой, а то и совсем запросто — Васей! То есть… почему-то меня так зовут. А наш домашний телефон…

Володарский. Он у меня записан.

Василиса Тихоновна( после паузы). Если бы не вы, доктор, Димку бы, наверное, из школы отчислили!

Володарский. Не преувеличивайте. До свидания, Василиса Тихоновна. ( Достает из кармана небольшой плоский пакетик.) А вот это передайте вашему… Димке. Тут записан новый эпизод к Игре.

Василиса Тихоновна. А вы не хотели бы сами его увидеть? Мне кажется, он даже не слышал, что к нам кто-то пришел!

Володарский. И не надо. Сейчас в этом нет необходимости. ( Идет к двери, но на секунду задерживается.) В случае чего скажите… что Володарский забегал просто так, узнать как идут у него дела. До свидания, Василиса Тихоновна.

Василиса Тихоновна. До свидания. И огромное спасибо вам, доктор.

Володарский уходит. Через некоторое время становится слышно, как с характерным кашляющим звуком от дома отъезжает легковой автомобиль.

После ухода Володарского в комнате смолкают крики и выстрелы и на кухне появляется Димка со словами: «Все-таки я его убил!»

Василиса Тихоновна. Кого?

Димка. Одного гада. Я за ним гонялся несколько дней. Впрочем, ты ведь все равно не знаешь! ( Поворачивается, чтобы уйти.)

Василиса Тихоновна. Димка!

Димка. Ну?