Выпуск 4. Семь пьес с необычной судьбой

Иванов меряет всех по очереди, повторяя «Вы в норме — пятнадцать микрорентген». Последней стоит Дородных, ее контроль затягивается.

ДОРОДНЫХ. Как у меня с активностью, Юрий Витальевич?

ИВАНОВ (в отупении измеряя ее). Повышенная, но не могу определить локализацию.

РЕБЕЗОВА. Юрий Витальевич, Лена — вас ждут!

Все сидят за столом и завтракают. Молчание прерывает Лапин.

ЛАПИН. Почему я не вижу в рационе профилактических средств против радиационного поражения кроветворной системы наших организмов?

ГАРКУША. Да, почему? Организмы в наличии, а профилактики нету. Кое-кто позабыл уроки Чернобыля. Жорес, надо!

ЗЕНИН. Кира, выдай особо пораженным, они ж не отстанут!

ИВАНОВ. Я, пожалуй, тоже. Хотя некоторые авторитеты и возражают, но, знаете ли, народная мудрость, вековой опыт, этого так сразу не отбросишь.

ДОРОДНЫХ. И мне тоже.

ЗЕНИН. Лей всем.

МАША. Я не буду.

ТОЛИК. Я тоже не буду.

ГАРКУША. Правильно, вы организмы молодые, сами справитесь. А мы поколение застойное, застоялись, стало быть, нам допинг нужен. (Забирает порции Толи и Маши.) Ты меня уважаешь, Борис?

ЛАПИН. Я горжусь тобой, Иван! Ты для меня… даже не знаю кто!

Завтрак продолжается.

ГАРКУША (после некоторого молчания). Хорошо сидим.

ЛАПИН. И не говори.

ТОЛИК (читает брошюру). «После периода тяжелой депрессии у пораженного личного состава возможна кратковременная эйфория». Что такое эйфория, ху ноуз?

ЛАПИН. Это когда хорошо сидим.

ЗЕНИН. Попрошу не матюгаться на языке противника. Объявляю приказ: прежние нормы продовольствия сохраняются только командному составу, раненым и беременным женщинам. Кира Андреевна, выяви беременных и раненых.

РЕБЕЗОВА. А кто начальство?

ЗЕНИН. Я и Юрий Витальевич.

ИВАНОВ. Я отказываюсь в пользу… э-э-э… в пользу беременных!

ЗЕНИН. Не положено. Есть инструкция.

ГАРКУША. На всякую инструкцию есть табуретка.

РЕБЕЗОВА. Нет, только не это! Будьте же милосердны!

ЛАПИН. Мы только обозначим, слегка так!

ЗЕНИН. Что такое — бунт?! Имею право применить оружие!

ЛАПИН. Ваше оружие, как сказал Василий Константинович, — передовая марксистско-ленинская идеология. Вот и приложите ее к текущему моменту каким угодно концом!

ИВАНОВ. Действительно, назрела необходимость обсудить наше положение с философской позиции, а именно — что нам делать в сложившейся ситуации? Сколько можно ждать?

РЕБЕЗОВА. Столько дел — получить карточки, отоварить их, окна заклеить, в конце концов.

ГАРКУША. К зиме термоядерной готовишься? Клейстеру не хватит, Кира, клейстер дефицит.

ЛАПИН. И где вы увидите эти стекла, поставьте на них крест, Кира Андреевна, они уже выбиты. Только фанера!

МАША. А квартиры целы?

ЛАПИН. Квартиры должны остаться, но только сталинские.

МАША. А если будут… ну… пустые, то есть, не пустые, а лишние — их отдадут тем, у кого нет?

ГАРКУША. Упрашивать будут — не возьму!

РЕБЕЗОВА. Дурак ты, что ли, Иван?! Вроде еще и не пил как следует! Квартиру — да не взять!

ГАРКУША. Я давно, еще до войны, приложил эту хреновую идеологию к текущему моменту. Поставлю памятник жене — и уеду в деревню, я и дом присмотрел.

ЛАПИН. А как же я, Иван?!

ГАРКУША. Дом большой — места всем хватит. И тебе, и корове, и свинкам. Как Матроскин с Шариком жить будем, чем мы хуже собак-то! Аппарат беспартийный у меня давно сварганен, с двойной перегонкой, уемистый и дюже экономный — его на ВДНХ — верная золотая медаль!

ЛАПИН. А утки с гусями?!

ГАРКУША. Все будет — кроме баб, чисто мужской фермерский монастырь. Ну, агропром, скорей всего — того! И колхозы тоже — того! Дизелек небольшой — клади десять бутылок первача — есть прапорщик знакомый, бутылка — полцистерны соляры. Он на танковом полигоне базой заведует, там танков — во! А с самогоном плохо. А у нас все наоборот будет.

ИВАНОВ. А баня у вас будет?

ГАРКУША Баня — первое дело. Попарился — и в озеро, камыши, уточки посвистывают — жизнь вокруг — никакого коммунизма не надо!

ДОРОДНЫХ. А грибы, а ягоды — про них-то забыли, Иван Данилович?!

РЕБЕЗОВА. А про травы, босиком по росе, дыша по Бутейко, как же без этого?!

ГАРКУША. Босиком — сколько угодно, но с ягодами трудновато — сахар-то стратегическое сырье, без него аппарат не работает и конечного результата не выдает. А главное, как нас учила родная и всепобеждающая — это конечный результат!

ИВАНОВ. Можно пчел завести! Мед очень полезен.

ГАРКУША. Змеевик на меду часто забивает и голова потом болит сильно! А с анальгином-то теперь ой-ой-ой будет!