Выпуск 4

– Дай сюда.

Жюли наклонила голову, чтобы посмотреть в другой угол комнаты, еще погруженный в сероватую темень. Она встретила взгляд Томпсона, неподвижно лежавшего на кушетке с карабином. Девушка была уверена в том, что он тоже не спал всю ночь.

Петер проснулся от света в шесть часов пятнадцать минут и сразу вскочил, чтобы убедиться в присутствии Жюли. Девушка подняла его наверх и прижала к себе.

– Я люблю тебя больше, чем Марсель, – повторил Петер.

Томпсон встал с кушетки и пошел варить кофе. Биби проснулся от шума и, ворча, сел на кушетку. В комнату вошли братья–дебилы. Начался второй день.

Томпсон поставил на стол кофейник и тарелку с фасолью. Петер отказался есть и пить кофе. Томпсон дал ему воды.

– Мне надоело! – воскликнул ребенок. – Я хочу домой, почему вы держите меня здесь?

Петер заплакал и затопал ногами. Он плакал долго и безутешно. Когда кончились слезы и глаза высохли, он продолжал голосить.

– Почему вы держите меня здесь?

– Заткнись, наконец! – крикнул Ненэсс.

– Да, – сказал Томпсон Жюли, – заставьте его замолчать, мадемуазель, он действует нам на нервы.

Глава 14

После часа дня, когда все сидели за столом, поедая свиные отбивные, по радио передали информацию о Петере и Жюли. «Вероятно, речь идет о новом похищении, – сообщил диктор между двумя рекламными объявлениями. – Семилетний Петер Хартог, племянник Жерара Хартога, утром в среду вышел на прогулку со своей няней и не вернулся домой. Няня тоже исчезла. Полицейские, ведущие следствие, не исключают возможность похищения. Известно, что няня ребенка, молодая девушка, недавно вышла из приюта для…» и так далее… и так далее. «Конечно, еще рано делать окончательные выводы, поэтому мы переходим к другому сюжету, а пока – реклама». Томпсон выключил радио.

– Заканчивайте есть.

Он подлил Жюли вина и попытался улыбнуться. Неожиданно к его горлу подступила тошнота. Зажав рот рукой, он устремился в туалет. Девушка вопросительно посмотрела на окружающих.

– Полиция уже в курсе, – сказала она. – Еще не поздно отвезти нас домой. Вы прекрасно знаете, что похищения никогда не удаются.

– Заткнись! – крикнул Ненэсс.

Томпсон вышел из туалета. Его лицо было бледным до синевы и по нему стекали капли пота. Он достал из коричневого портфеля железную коробочку и высыпал из нее на руку несколько черных таблеток. Сунув их в рот, он сел на кушетку и начал жевать.

Жюли выпила стакан вина, чтобы снять напряжение. Она сразу поняла, что в вино что–то подсыпали. Во рту был горький привкус.

– Вы подложили мне снотворное?

– Успокойтесь, – ответил Томпсон. – Мы должны кое–что обсудить между собой, но я не могу оставлять вас одну в доме, лучше не рисковать. Не беспокойтесь, у вас будет только сонливость, и больше ничего.

Он поднялся. Его губы почернели от таблеток.

– Пока вы еще окончательно не отключились, я продиктую вам короткий текст.

Жюли почувствовала апатию. Она еще подумала о том, что следовало бы у него спросить название лекарства, но зевнула и расслабилась. Томпсон положил перед ней чистый лист бумаги и сунул в руку шариковую ручку.

– Быстро пишите, пожалуйста, мадемуазель, посредине листа.

Он направил ее руку.

– Пишите: я вас предупредила…

Жюли написала. Краем глаза она заметила, что Петер завалился на стол.

– Петер! Что вы с ним сделали?

– Он спит. Зачеркните то, что вы написали.

– Почему я должна зачеркивать?

– Быстро зачеркните! Пишите ниже: мне надоело, я больше не могу.

Жюли написала: «Мне надоело. Я не могу».

– Хорошо.

Голос Томпсона доносился издалека, словно у нее в ушах была вода. Она вцепилась в стол, на ее руку капала слюна.

– Это слизь улитки, – заметила она.

Ее взяли под руки и понесли.

– Петер…

– Успокойтесь. Расслабьтесь.

– Хорошо, доктор.

Четверо мужчин уложили Жюли и Петера в багажник «рено» и заперли его на ключ. Затем они вернулись в дом и уничтожили все следы своего пребывания здесь. Они закрыли ставни. Ненэсс перенес пакет с мусором в машину и сунул его под правое переднее сиденье. Томпсон подошел к машине со своим карабином и сумочкой Жюли. Он разобрал оружие и уложил его по частям в кожаный рыжеватый чемоданчик, обшитый изнутри бархатом пурпурного цвета. Ему несколько раз пришлось прерывать свою работу из–за спазм в желудке. Наконец он сел справа от Ненэсса, который занял место за рулем. Биби и белобрысый гигант заперли дом и в свою очередь устроились в машине на заднем сиденье. Все четверо обливались потом.

– Через несколько минут все будет кончено, – заметил Томпсон.

– Сейчас самый опасный момент, – сказал Биби.

Томпсон закрыл дверцу.

– Я знаю.

– Вы уверены, что они без сознания?

– Этой дозы хватило бы быку.

– Девка напичкана пилюлями. Может, у нее к ним иммунитет? Мне бы не хотелось, чтобы она открыла глаза и застала нас за этим делом.

– Да спит она, спит.

Лежа на спине в багажнике, Жюли, неспособная пошевелить кончиком пальца и совершить какое–либо волевое усилие, смотрела перед собой и слушала разговор мужчин.