Выпускник

Клава шутливо закатила глаза, но ответила с натуральным вздохом:

– Неплохой Баян городок, побогаче нашего Песта тут люди живут, но ты же здесь служить не останешься. – Это был не вопрос, а утверждение. – Слишком много тут магов. Понятно, что не в городе, а в академии, с простыми людьми они дел почти не имеют, но такого положения, как у мэтра Сухоярова, тебе здесь не достичь. В столице это еще можно было бы пережить, там другие преимущества есть, а здесь… Смысла не вижу. Ты со мной согласен?

Петя кивнул. Ничего нового сестра не сказала, он сам об этом уже неоднократно думал. А вот то, что и она думает о том же и приходит к тем же выводам… О чем это говорит? То, что Клава грамоты не знает и жила в Тьмутаракани, вовсе не означает, что она дура. И здесь, в Баяне, она очень быстро освоила роль респектабельной горожанки. Женщины в принципе легче мужчин приспосабливаются к обстоятельствам, а к изменениям к лучшему тем более. Но все равно умение сестры наблюдать и делать выводы вызывало уважение. Стоит ее послушать. Может, чего дельного скажет.

– Есть тут женихи, по меркам Песта даже завидные, только кому я нужна без тебя? – Клава снова вздохнула. – Мое главное приданое – это ты. А тащить за тобой еще и мужа отсюда… Проще на новом месте найти.

Все с сестрой ясно. К брату-магу приклеилась надежно, сама не отстанет. А надо ли, чтобы она отстала? С одной стороны, конечно, обуза. Не в том смысле, что деньги на нее надо тратить и о ней заботиться, это как раз пустяки. Хуже, что ее потолок – зажиточные мещане. К генералу в гости с неграмотной сестрой не пойдешь. Но ведь родня. А это слово не пустой звук. Своя она для Пети. И он для нее свой. Нет, конечно, если к нему все семейство задумает переехать, хорошего будет мало. Родне надо помогать, но пусть она лучше в Песте остается. С него и одной сестры под боком хватит. Вот пусть она за остальными и присматривает. Кстати, похоже, ее такая роль вполне устраивает.

– С твоими невестами та же картина, – продолжала между тем Клавдия. – Девки, может, и справные, а серьезного приданого ни у кого нет. Чуть не больше всех дают за Галей Фокиной, что с тобой все на танцах крутилась, целых три тысячи. Только какие же это деньги для мага! У тебя, думаю, уже сейчас больше есть. Вон как ты давеча для матери тысячу мне передавал, просто из кармана вынул.

– Так, может, я последнее для матери не пожалел?

– А то я не знаю, сколько ты в запрошлый год сюда чаю да шелка привез! Весь город знает. Небось в этом году тоже не пустой из Тьмутаракани вернулся.

Нет, эти кумушки прямо дознаватели какие-то! Хотя ничего незаконного он не делал. Подумаешь, через таможню не проводил, так он и не купец, для себя да на подарки брал. Таможенники сами смотреть должны были.

А то, что сестра вместе с товарками его богатеем считает, это ерунда. Все бабы чужие деньги считать любят. Главное, что его от этого только больше уважают. Но замечание сделать надо.

– Сколько ни привез, все мои. И с неба на меня деньги не сыплются, самому стараться приходится.

– Вот я и говорю, тебе бы лучше какая купчиха подошла, с приданым хотя бы в полста тысяч. Или уже мало?

– Деньги я и сам сумею заработать. Богатую аристократку за меня не отдадут, а купчиха от мещанки разве что гонором отличается. А у здешних горожан, считай, кровь магов у всех наличествует.

– И много среди них магов рождается? От чистокровных магов из дюжины детей хорошо если один в родителей пойдет. А среди местных мещан одна Машка Селиванова с даром родилась, да и то его профукала.

– Ну не совсем… Но по уму ей бы снова на первый курс надо идти.

– Ты не знаешь? Неужели не сказал никто? Пока вы по лесу гуляли, ее снова в вашу давилку отправили, седьмой разряд возвращать, так она там окончательно выгорела.

– Вот как?

Петю сообщение расстроило. Не то чтобы он сильно из-за Машки переживал – знакомая, но особой симпатии между ними не было. Стало обидно, что его труды по восстановлению ее каналов прахом пошли. И, возможно, с самого начала смысла не имели. А он уж было решил, что может выгоревших магов восстанавливать, а то и вовсе из обычных людей магов делать. Оказалось, не может. Или эта его способность никому не нужна.

Машка, конечно, сама виновата. Дар у нее слабый был, но на первом курсе все-таки до разряда дотянулась. Стипендию получать стала, из бедности выбралась. Живи и радуйся. Куда ей за Дивеевой или Павловой тянуться? Надо свои силы трезво оценивать. Самой стать генералом ей никак не светило, а вот генеральшей, если повезет, могла бы. Теперь уже нет.

Вот почему с ней преподаватели возиться не стали? Все-таки барышень в академии беречь стараются. Достала всех своими сверхурочными сеансами? Или просто сметой не предусмотрено кадетов на второй год оставлять? Получается, дали ей неделю себя в порядок привести, вот она и выгорела.

И помочь ей Петя больше ничем не может. Во-первых, у самого темной энергии почти не осталось. А во-вторых, бесполезно. В третий раз выгорит. И как бы самому неприятностей через все это не нажить. Так что ну ее…

Поэтому сказал уклончиво: