Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца

— Да я вас всех сейчас… — дед стал мрачнее тучи, и погода отозвалась на бурлившее внутри него негодование: над судном, словно по заказу, стали собираться тучи. Громовержец фигов, пронеслось в голове, и очень сильно захотелось, чтобы все же появился папа. Потому что исход, который явно запланировал Ингермон, мне не нравился совсем… — Так надругаться…над мировыми порядками — не позволю! — прогромыхал он вместе с первой разразившей небо молнией.

Дождя не было. Только бушевало море, грозя разнести «Соединяющую» в щепки, а мы пытались удержаться в вертикальном положении. С каждой минутой дед все больше распалялся, а я понимала, что он действительно сейчас утопит все, что не по правилам и его задумке. Папка! Ну, где же ты, папка? Или…не появлялся, потому что дед это заранее предусмотрел? Несмотря на сковавший душу страх, я крикнула, пытаясь достучаться до Ингермона:

— Где отец?! Что ты с ним сотворил?

— То, что и требовалось уже давным — давно сделать, — зло расхохотался верховный бог. — Оставил дома учить уроки! И тебя планирую туда же запихнуть — после того, как расправлюсь с очередными вывертами Базилура!

Что произошло дальше — известно одному богу. В нашем случае — явно папке, которого, по словам незабвенного дедули, заточили надолго за домашним заданием. Кто-то, однако, не учел всей глубины мысли моего увертливого па, потому что…стоило Ингермону произнести свою пламенную речь, как, откуда ни возьмись, рядом с ним появилась воронка, из которой появился Базилур и со словами «как же меня достал твой треп…» пихнул внутрь родителя. Портал закрылся тотчас же, приняв в себя нового пассажира, а Василий Игоревич, довольно потирая руки, уставился на нас с весельем в глазах:

— Что притихли, соколики? Все, дед отправился в далекое пешее путешествие! Как ты думаешь, Анюта, как к нему на Земле в таком виде отнесутся — в хитоне, сандалиях и с роскошной гривой седых волос позади?

Я, все еще не в силах отойти от молниеносной смены богов на борту, только тихо выдала:

— Предложат контракт с модным журналом на парочку десятков фотосессий?..

— Солнце мое! — папка подошел к мужу и расцеловал меня в обе щеки, подмигнув. — И как у такого старого маразматика могли появиться такие умненькие и разумненькие мы с тобой?

— Папка… — только и смогла выдавить я, после чего, спустившись с рук Соля, не нашла ничего лучше, как обхватить шею оставшегося с нами бога руками, ощущая, как с любовью меня обнимают в ответ.

— Все, Анька, все точно кончилось… — куда-то в волосы произнес отец, и в его словах я почувствовала непоколебимую уверенность. — Теперь им займутся вплотную, — пообещал он мне, тут же хитро добавив. — Если, конечно, он сможет найти бабулю в осенней России… ну, что, родственнички, — обратился он к остальным присутствующим. — Нагнал папенька на вас страха?

— Васенька, — мягко обратилась к нему Предназначенная, ласково улыбаясь, но я-то видела: сейчас пакость скажет! — Все хорошо, миленький, но не мог бы ты больше не употреблять при детях слова типа «маразматика»?

Базилур с недоумением обвел представших перед ним предельцев взглядом, потом, очевидно, все же понял, что ребенком назвали Синову жену, и покаянно прикрыл глаза, извиняясь за оплошность:

— Простите, Валентина Николаевна, этого больше не повторится!

Много позже, когда счастливые Златоглазые уговорили его остаться с нами на ужин перед тем, как вернуться на Землю (или, возможно, в любой другой требующий его присутствия мир), мы стояли на палубе и прощались перед телепортацией. Вечерние огни Южного Предела уже завтра должны были обернуться для нас прибытием в порт города Ромашек, где, я была уверена, «Соединяющую» встретили бы на ура, вот только…только отец в этом участия принимать не станет. Конечно, он так и не рассказал толком, почему закинул меня в Пределы, хоть я и была уверена, что этот разговор нам еще предстоит, однако и желания выпытывать у него истину я больше не испытывала. Хотя…было, пожалуй, еще одно дело, оставшееся нерешенным, и вот его-то, как раз, совершенно не мешало бы прояснить.

— А почему ты к бабушке его отправил? — спросила я, когда мы уютно устроились у борта и папка согревал меня своей рукой, перекинутой через поясницу. — Неужели тебя нисколько не научил урок, который она получила, покидая сердце спирали?

— Анька — а — а — а, — закатил глаза Базилур. — Вот ты такая умненькая, но иногда…такая глупенькая! — снисходительным тоном заметил он. — А тебе никогда вообще не приходило в голову, почему бабушка так и не встретила никого другого и не начала новых отношений? — пытливо посмотрели на меня.

— Ну… — я по — настоящему серьезно задумалась. — Не хотела терять ещё одного близкого человека? Люди ведь не живут столько, сколько отведено богам.