Выпускница бури

Спускаться по полуразрушенной лестнице, переступая с камня на камень, в длинном платье было крайне неудобно, а еще оно, конечно, испачкалось, едва я его надела. Картинка, пожалуй, была в высшей степени комичной: девица в белоснежном платье из тонкого атласа, с разрезом до середины бедра и расшитыми кристаллами наплечниками. Эдакая фэнтези-невеста, только с растрепанными, криво обрезанными волосами, неестественно бледная и с выражением крайней решимости на лице.

Их было семеро. Кейман, Бастиан, Ленард, Уотерторн, Габриэл, Берген и… Аннабет. При виде нее я сразу же покачала головой.

– Деллин, прекрати! – возмутилась подруга. – Я достаточно взрослая, чтобы принять решение, и второй раз вы не поймаете меня на ту же уловку. Поверь, я научилась очень быстро оборачиваться. К тому же никакая опасность мне не грозит, мы ведь нужны, всего лишь чтобы патрулировать подступы к школе, так?

Я нехотя кивнула.

– Да, я хочу, чтобы вы не пускали сюда посторонних. Акорион придет не один, это и так понятно, но я не хочу, чтобы пострадали случайные люди. Рядом Спаркхард… Баон поможет нам, если Акорион притащит уцелевших тварей. Бастиан подстрахует в облике дракона. А вы просто следите, чтобы нам никто не мешал, и не суйтесь, слышите, не суйтесь сюда! Всем понятно?

Народ активно закивал, и, хоть мне не нравилось присутствие Аннабет, пришлось признать, что она могла бы помочь. Я бы не рисковала никем, но Бастиан категорически отказался отправлять меня одну, за ним увязался Уотерторн, потом Габриэл поставил меня перед фактом: он идет. Пришлось брать и Ленарда.

Но если все пройдет, как я задумывала, то их помощь не понадобится. Они будут в безопасности.

– Тогда всем удачи.

– Будь осторожна, Деллин. Не знаю, что ты делаешь, но, надеюсь, знаешь ты, – кивнул Ленард.

Я смотрела вслед каждому, как они уходили, мысленно прощаясь. Надеясь, что если все пойдет не по плану, то скорбеть придется не мне, а им. Бастиан медлил.

– На секунду тебя можно? – спросил он.

Я кивнула, чувствуя, как бухает в груди сердце. Мне бы не помешало успокоительное сейчас!

Кейман тактично отошел в сторону. Было смешно думать так о боге грозы, но вид у него был чернее тучи. Невольно вспоминались слова про семью, а еще та сцена в пещере, много-много лет назад. Когда точно так же он обреченно понимал, что меня придется убить.

– Ты такая красивая в этом платье, – Бастиан улыбнулся, – оно обязательно?

– Да. Это выведет его из равновесия. Это – и то, что мы обсуждали, помнишь?

Он кивнул, посмотрел куда-то в сторону и сквозь зубы выругался.

– Я ненавижу оставлять тебя одну.

– Ты нужен там. И для Кроста это все… непросто, мягко говоря. Мне бы хотелось, чтобы все прошло для него легче. Хотя что тут может пойти легче? Я только цепляюсь за соломинку.

– Ты всегда за нее цеплялась. И поэтому обычно побеждала. Слушай, что бы ни случилось, что бы сегодня ни произошло, я люблю тебя, поняла? Больше всего на свете люблю, больше жизни, которая без тебя не нужна.

Слова разлились внутри теплом. Согрели – и тиски, сжимавшие сердце, чуть ослабли, дали продышаться.

– Я знаю. И я люблю. И все, что я сделаю, будет для того, чтобы создать для нас с тобой безопасный мир. Для нас, Брины, твоих малявок и всех, кто нам дорог.

Мне подарили самый отчаянный и медленный поцелуй на свете. Он очень напоминал прощальный, но я запретила себе прощаться. Дважды умирая, я уяснила одну очень хорошую вещь: самое главное – всей душой хотеть вернуться.

– Готова? – спросил Крост, когда мы остались одни.

– А ты?

– К этому невозможно подготовиться.

– Он скоро придет. Я хочу со всем покончить. Я устала, Кейман.

Он медленно кивнул. Полы платья волочились по грязному полу, но я все равно решила сжечь его, когда все закончится. Покончить с последней частичкой безумной извращенной любви моего проклятого брата.

Я отвернулась от входа, чтобы не сойти с ума от томительного ожидания, и замерла. Замерла, готовая в любую секунду броситься в бой. А если он не придет? Если я ошиблась? Если он снова нас переиграет, и пострадают те, без кого я не представляю жизни среди смертных?

Вопросы можно было задавать себе бесконечно. Ответ был только один: он пришел.

– Поздравляю тебя со свадьбой, мой ангел. Я не опоздал?

Я с облегчением выдохнула и улыбнулась, чтобы себя подбодрить. Давай, Деллин, это твой последний рывок. Это последние минуты ада, который он для тебя создал.

– Нет, – я повернулась к нему, – мы ждали тебя.

На лице Акориона сначала отразилось недоумение, потом – злость. Я показала штормграм и, откашлявшись, зачитала: