Выпускной

Я повернулся и увидел Муху. Муха был двоюродным братом Мирона, а заодно, его «шестёркой», который был в курсе всего, что происходит у нас в посёлке. Прозвище он получил за свой низкий рост и писклявый голос.

– Рот закрой дебил, – я прошел мимо и толкнул его плечом так, что он попятился назад и не удержавшись упал. Это видели все!

– Ты что бессмертный? Ну придурок будет тебе ответка от Мирона, – злобно прошипел Муха поднимаясь. Я решил не продолжать разговор с Мухой и направился переодеваться

– Здравствуйте Лариса Дмитриевна, – язвительно поздоровался Муха, отряхивая джинсы. Лариса, которая шла за мной, подошла вплотную к Мухе, нагнулась и что-то прошептала ему.

– Понял? – спросила она в пол-голоса, но я услышал.

Муха кивнул.

– Ну если понял, теперь иди отсюда, – и Лариса отошла к группе учителей, которые не заметили случившегося.

Муха исчез так же незаметно, как и возник. Когда я переоделся и вышел из туалета, большинство родителей уже разошлись, а все оставшиеся договаривались где «встречать рассвет». Решено было по традиции «встречать рассвет» возле озера в двух киллометрах от посёлка.

Мы всей компанией распевая песни шли в конце растянувшейся колонны выпускников. Нас сопровождал грозный заградотряд по борьбе с алкоголем и контролем за нравственностью в виде классухи, нескольких членов родительского комитета, завуча и физрука Вити, который любезно решил сопроводить нас под музыку Модерн Токинг на своем «Москвиче» до озера. Мы шли и курили кислые сигареты без фильтра, девчонки кашляли пробуя затянуться «Беломором», стирались границы прошлых десяти лет отношений и кто-то уже обнимал друг друга за талию и шептал что-то на ухо. На берегу озера был шум и суета. Возле кромки воды стоял «Москвич» физрука, из её салона играла музыка, вдоль берега рассредоточились группы по интересам. Я, Остапчук, Умрихина и Вася отошли подальше от этой суеты и сели на возвышенности, в ожидании друзей Остапчука, которые должны были поднести горячительные напитки. Возле нас возникла тень с тетрадкой и ручкой. Поправляя очки, «тень» пыталась разглядеть нас.

– Так слышу Остапчука, ставлю галочку, -классуха почти вплотную к лицу поднесла листок и что-то отмечала, – кто ещё с тобой, не вижу?

– Со мной, Людмила Ярославна, мои лучшие друзья Брюс Ли, Шо Косуги и наша боевая подруга Синтия Ротрок.

– Умрихина ставлю галочку, вижу Курёхина и тебя Вася, – классуха подошла поближе и не обращала внимания на ерничество Остапчука, – про сигареты, спиртные напитки и последствия в характеристике помним? Да?

Глава репрессивной комиссии удалилась для дальнейшей проверки берега озера.

– Где-то твои олени с подарками от Деда Мороза потерялись! – заволновался Вася.

– Самому накатить хочется, – Остапчук нервничал и оглядывался. – Может кто-то принес? Пошли поищем!

– Вы идите, я ещё посижу, – мне было не до веселья и выпить совсем не хотелось. Пацаны помогли подняться Умрихиной и они исчезли в направлении праздника. Где-то слева начали петь народные песни, справа уже кто-то купался, слышны крики родителей: «Смотрите аккуратней! Не утоните в первый день взрослой жизни!». Под моим пригорком послышались игривые крики физрука: «Соколова! Соколова!».

Я сидел и думал о своей жизни. Вот она взрослая жизнь, бери её и делай с ней что хочешь! Но я не понимаю, что с ней делать, потому что не знаю главного. Кто я? Кто я в этом чужом, холодном мире людей, где мое место? Чего я хочу от этой жизни? Как прожить жизнь по-настоящему? Ярко, со смыслом, не бежать за кем-то, а найти именно свою дорогу. Но главный вопрос, который не давал мне покоя-что будет со мной и Ларисой? Не зная ответа на этот вопрос искать другие ответы не хотелось! Оказывается, все самое ценное сейчас в моей жизни связано с ней. Я думал только о ней. Воспоминания, связанные с ней, были как воздух, которым я дышу. Её озорная улыбка, хитро прищуренные глаза, звонкий смех, ее мягкие руки, незабываемый запах. Казалось я помню каждое мгновение, когда ее видел. Этих мгновений мне хватит на все два года, чтобы прожить в тайге. Одной её фразой «Паша ты ничего не хочешь мне сказать?» хватит, чтобы согреться в самую лютую таёжную стужу.

Мои размышления прервал шум под пригорком, на котором я сидел. Я спустился вниз и увидел странную картину, на берегу озера, в одиночестве сидел Яша Рутберг и нервно оглядываясь смотрел на воду.

– Яша, что происходит? – спросил я. Яша испугался и подскочил.

– В-в-витя физрук ищ-щ-щет Соколову, – заикаясь ответил Яша указывая рукой на середину озера.

Я ещё раз внимательно осмотрел Яшу. Кажется, он был трезвый.

– Яша, пожалуйста, ещё раз объясни, где Витя Физрук и почему он ищет Соколову?

– В-в-витя на дне. Соколова сказала, что п-п-пошла купаться, В-в-витя пошёл за ней и не нашел. Она п-п-пропала. В-в-витя п-п-подумал, что она утонула и решил нырять, чтобы найти её т-т-тело.

В это время невдалеке от берега послышался громкий всплеск, над водой вынырнула голова физрука, набрала воздух и вновь исчезла.

– Яша, а почему он решил, что Соколова утонула?