Выпускной в колдовской академии

– Я не буду тебя ловить, – сказала я. – Ты же тяжелый!

– Победит последний выживший? – оскалился Гийом. – Я согласен.

– Это командообразующие игры! Здесь нет победителя!

Это точно, здесь все проигравшие.

– Я не буду его ловить, Джинс, ты посмотри, какой он кабан!

– Алиса, ты – выпускник колдовской академии, ты должна быть готова к трудностям.

– К трудностям, а не к потным животным.

– Да, я тоже не собираюсь лапать эту селедку, дриада в моей каюте будет недовольна, что от меня несет тухлятиной.

– Ах ты, дебил!

Алиса за неимением активной магической силы простенько залепила Гийому пощечину и усилила аргумент пинком. Неизвестно, чем бы закончилась их потасовка, но Дориан вдруг подал голос:

– Ладно, Джинс, хотите реально командообразующую и объединяющую игру?

По лицу видела – Джинс не хотел, но магистр и не ждал ответа. Меня насторожил его странный голос, ледяной и мрачный.

– Сейчас я вам покажу, как надо ловить друг друга.

Инстинктивно я уже ждала подвоха, а с высоты богатого опыта взаимной ненависти понимала, что подвох будет непосредственно относиться ко мне. Но все равно в глубине души не то не верила, что Дориан опустится до подлости, не то хотела, чтобы он хоть раз не опустился.

Я солгала бы, если б сказала: «Не ожидала, что он сделает так». Ожидала, пусть до конца не понимая, что именно задумал магистр. Но все равно не успела бы ему помешать – слишком быстро он двигался, слишком сильна была древняя связь нечистой крови с карающей магией.

Дориан подхватил меня на руки и одним движением выбросил за борт.

Последнее, что я услышала, прежде чем толща воды заглушила все звуки, – дружный смех и аплодисменты.

Вода была теплой, как парное молоко, хотя в первые секунды у меня перехватило дыхание. Чтобы не хватануть ртом воду, пришлось обратиться. В ноги впились тысячи иголок, но вскоре неприятные ощущения прошли – и я ощутила проходящую через тело мощь стихии.

Возвращаться не хотелось.

Я сделала несколько толчков вниз, к морскому дну, где ждал совершенно другой мир, с другими законами. Возможно, не менее жестокими, нежели человеческие, но вдруг более справедливыми? Там ждали сестры, там можно было спрятаться от всех, кто делал больно. От обидных слов и жестоких издевок.

Зачем возвращаться? Чтобы увидеть улыбку на лице Блэка и ошарашенные лица однокурсников? Мне было так сильно жаль себя, что я даже проплыла еще несколько десятков метров вниз и только тогда остановилась.

Если я уплыву, Дориана обвинят в убийстве. Он может тысячу раз сказать, что я русалка и что он всего лишь хотел раскрыть мой секрет и устроить небольшое шоу. Но без доказательств, а их не существует в природе, никто ему не поверит. Даже слова джинна, если он вдруг захочет защитить магистра, не станут оправданием.

Наверное, Дориан Блэк заслуживал все, что с ним случилось. И заслуживал хорошей трепки. Но вряд ли он заслуживал пожизненного заключения. Или во мне говорила глупая подростковая влюбленность, не знаю. Как бы то ни было, я позволила себе всего несколько секунд умиротворяющей тишины глубин.

А затем устремилась к свету.

Звуки, палящее солнце и освежающий ветерок ворвались в мой мир резко, отрезвив и взбодрив. Амброзия, что принес Джинс, придала сил. Я всплыла, но не спешила показывать голые плечи и хвост – все еще наивно надеялась спрятаться. Вдруг они ушли?

Но вся честная компания смотрела на меня с палубы и переговаривалась. Не будь у меня чуткого слуха, я бы пропустила язвительное и холодное от Дориана:

– Надо же, никто не поймал. Не получилось игры. Какая печаль.

Каждый посыл, который направляет на тебя окружение, дает какое-то ощущение. Когда тебя любят – ты чувствуешь тепло. Когда тобой восхищаются – холодок и мурашки, от которых кожу словно покалывает. Когда тебя ненавидят – это как ожог: сначала резкое и почти холодное касание, а потом ноющая пульсирующая боль. Я слышала общий смех, и хотя давно к нему привыкла, не смогла с гордо поднятой головой подплыть к лестнице и явить однокурсникам хвост. Ушла под воду и, следуя за тенями и пробивающимся сквозь толщу воды солнцем, доплыла до лайнера.

Промахнулась на несколько метров, пришлось догонять: мы хоть и сбавили ход из-за человека за бортом (снова), продолжали нестись – магическое судно просто так не остановишь. И когда я вцепилась в нижнюю ступеньку, то обнаружила, что на палубе никого нет.

– Помочь?

Сверху появилась голова Джинса. Он появился как нельзя кстати: я как раз придумывала, как руками подтянуть хвост под солнышко. Оборачиваться в воде очень сложно. Все существо словно не понимает, зачем нужно покидать родную стихию и возвращаться туда, где не очень-то хорошо и спокойно. В отличие от моря.

Поэтому я с благодарностью ухватилась за руку джинна – и одним легким движением он втащил меня на палубу, где хвост исчез сам собой.

– А где все? – спросила я. – Неужели добровольно отказались от шоу?