Выпусти бурю

— Как и сказала Махала, это не важно, все касты стареют по-разному, — Коби вскинула брови. — Разве мы стареем как люди?

Она встрепенулась.

— О чем ты?

— По сравнению с другими деймонами, мы быстро растем до пубертатного периода, а потом старение замедляется. Не знаю, как сравнить с людьми. Некоторые касты стареют быстрее нас, некоторые — медленнее, — она кивнула на пар, где грелись парни. — Например, твой друг-инкуб.

Пайпер убрала мокрую прядь волос за ухо.

— А что он?

— Ты не знала, что инкубы перестают стареть, когда взрослеют?

— Что? Серьезно?

— Да. Лиру может быть двадцать или тридцать сезонов, а может быть сто. Никто не знает.

— Сто? — охнула она. — А сезон — это сколько?

Коби сжала губы.

— В земных мерках? Не знаю. Сотня — большой промежуток.

— Не думаю, что инкубы живут долго, — буркнула Махала. — От старых деймонов ощущается возраст… как от Самаэла.

Пайпер поежилась.

— Самаэл?

— Да. Он намного старше всех нас. Три или четыре моих возраста.

— Да? — слабо прошептала она. Конечно, он так пугал.

— И, думаю, он еще юн по меркам его семьи. Его дед стер семью Таротов и первым поработил драконианов. Разрушение нашей семьи — недавняя история для Самаэла, не древняя.

— Я… это…

— Как видишь, — сказала Махала, — возраст для нас не имеет значения. Мы ценим силу деймона: опыт, знания, умения.

Пайпер медленно кивнула.

— Если жнецы живут так долго, сколько живут драконианы?

Коби промолчала, помрачнев.

— Не все жнецы живут так долго, как семья Аида, — объяснила Махала. — В кастах тоже бывает разница. Но драконианы… мы не знаем. Самаэл не давал нам умереть своей смертью.

— О… — Пайпер опустила голову, вытянула ноги, и носки показались из воды, воздух остужал мокрую кожу.

Она всегда поражалась, как Эш выстроил такую впечатляющую репутацию за пару лет, но, может, он был не на пару лет ее старше, как она всегда думала. А если драконианы жили сотни лет, как жнецы? Проживет ли Эш двести или триста лет? Если они будут вместе, не останется ли он юным, пока она будет стареть? Она закрыла глаза.

Не важно. Одна ночь, один месяц, один год. Она уже решила, что будет рада любому времени с ним. Если это не беспокоило его, а он точно обдумал бы проблему, то и она не должна переживать… пока что.

— Даже завидую инкубам, — буркнула Коби, отклонив голову к пару. — Перестать стареть, когда ты юный и красивый? Хорошо устроились.

— Мы тоже еще не в морщинах, — сухо ответила Махала. — Я бы не хотела вечно быть юной, как он. Никто не воспринимает юных всерьез.

— Ему нужны шрамы, — сказала Коби. — Шрамы придают мужчине важности. Стоит лишь посмотреть на Раума и Эша.

Пайпер скривилась.

— Шрамы показывают, что парень постоянно бьется. Надеюсь, Эш не хочет догнать Раума. Меня его лицо устраивает таким.

Коби рассмеялась.

— Вряд ли они соревнуются. И Эш неплохо собирает шрамы. Я видела его новый.

Если это не добавит уважения, то я не знаю, что может.

Несмотря на горячую воду, Пайпер похолодела.

— Какой новый?

— Из последнего боя, перед тем, как ты пришла к нам, — Коби указала на нее. — Ты не была там? Ты была избита. Может, пропустила.

— Эш был ранен в живот, — сказала Махала, — хотя я не помню, чтобы кто-то упоминал, откуда рана.

— Но раны, исцеленные магией, едва оставляют шрамы, — прошептала Пайпер.

— Только если исцелять медленно и осторожно, — сказала Махала, смягчив тон. — Раны на поле боя закрывают быстро. Шрамов не избежать.

— Иначе Раум был бы куда симпатичнее, — добавила Коби, смеясь.

Пайпер не могла глубоко вдохнуть. Она ранила Эша, пока сходила с ума от силы Сахара. У него остался шрам от этой раны?

Не думая, она встала и схватилась за край пруда.

— Пайпер? — воскликнула Коби. — Что такое?

Она выбралась, вода лилась с ее тела. Холодный воздух ударил по мокрой коже, но она едва замечала. Как и грубый скользкий камень под ногами, пока лезла через пар, на который до этого указала Коби. Она бросилась туда, пять силуэтов стало видно во втором пруду.

— Эш!

Тени повернулись в удивлении. Она бросилась в пар, в последний миг поняла, что пруд перед ней, и смогла прыгнуть, а не упасть. Она рухнула с плеском, едва заметила остальных, пока искала взглядом Эша.

Он сидел в пруду, вода доставала до ключиц. Шок на его лице выглядел почти глупо рядом с угрожающими рогами по бокам головы.

— Пайпер, что…

— Встань, — приказала она.

— Что…

— Вставай!

Ошеломленно взглянув на Лира, он встал. Вода стекала с груди сияющими ручьями, и она была бы очарована видом — мышцами под теплой кожей, выглядящей шелковой в приглушенном свете солнц. Но ее взгляд приковал жуткий неровный белый шрам ниже его грудной клетки, портящий гладкую кожу. Она смотрела на шрам, застыв от ужаса. Она это сделала. Она сделала это с ним.

Он увидел, куда она смотрит, и в тревоге нахмурился.

— Пайпер…

— Почему ты не сказал мне? — хрипло сказала она.

— Это не…

— Не говори, что это не проблема! — ее голос дрожал от эмоций. — Я это с тобой сделала. Почему ты не сказал мне?

— Пайпер… — начал Лир, вставая и собираясь ее успокоить.

Она отошла от его руки.

— И ты! Ты скрыл это от меня!

— Пайпер, — сказал Эш. — Это пустяки. Это лишь шрам.