Вырай. Книги 1-4

Фолиант ответил легко и быстро, видимо, информация о данной нечисти была из разряда "имеет право знать даже младенец". Оказалось, что тритонида — этакий женский вариант тритона, никакого отношения к сиренам и девам моря не имеющий. Отцом считался Посейдон, о котором давно никто ничего не слышал, и его функции много тысячелетий выполняли менее брутальные Высшие. Так что тритоны и тритониды размножались самостоятельно, без божественного вмешательства, и, соответственно, утратили большую часть своих способностей. По сути, ещё во времена существования Карфагена они превратились в почти не сверхъестественных жителей моря. Поэтому на них постепенное закрытие границы между мирами практически не повлияло, они остались здесь, на человеческой территории, в спячку не впали, с годами научились избегать встреч с людьми. Легенды о русалках, выловленных сетями, которые появлялись ещё совсем недавно, в восемнадцатом-девятнадцатом веках, как раз про них.

В общем, тритонида была слабой, не опасной и сделать ничего не могла даже простому человеку, не то, что ведьме.

Под конец фолиант сообщил, что с открытием границы тритониды вернули крупицы своих прежних возможностей. Фокус с водой — вполне себе ожидаемая пакость. Но это максимум, на что способна рыбоженщина.

Раздался стон из ванной. Марина засунула книгу за пояс, подошла чуть ближе:

— Извини, пожалуйста, это было жестоко с моей стороны. Не хотела тебя морозить. Мне, правда, нужна всего лишь информация. Проси, что хочешь за доставленные неудобства. Надеюсь, заморозка не причинила вреда.

Тритонида угрюмо посмотрела на свою мучительницу. Недалеко послышалось клацанье — Герда крутилась волчком и пыталась схватить зубами последнего, висящего на загривке краба.

— Мне ничего не надо. Тем более, от таких, как ты.

— Тогда просто расскажи. Что за тайны?

— Он твой друг?

Так, он мужчина. Хоть что-то.

— Я его даже не знаю. У него просто вещь одна, нужная мне…

Зачем ты ей объясняешь? Вот экзорцист в этом плане молодец.

Какой экзорцист?

Неважно.

— А отбирать эту вещь будешь по-хорошему или по-плохому?

Как получится.

— Как получится, — вслух повторила за Древом ведьма, неторопливо подошла к собаке, содрала с шерсти краба и бросила его в море.

— Лучше по-плохому, — кровожадно заявила тритонида. — Ты дрянь, это и дельфину ясно. Но он…

И стала рассказывать.

* * *

Она любила сюда приплывать. Ванна появилась здесь ещё до Катастрофы, когда на пляже то ли проводили какую-то рекламную компанию, то ли снимали кинофильм. Ей нравилась ниша в самом низу, в которую можно было прятать всевозможные косметические приятности, журналы, смартфон, забитый музыкой, и бутылки с вином. Всё это добро она собирала во время долгих прогулок по дну — из затонувших кораблей или городов, оказавшихся под водой во время перемешивания миров.

До́ма всегда было шумно. Тритониды жили коммуной, личное очень быстро становилось общественным, а нашей героине хотелось иметь своё собственное пространство.

Месяц назад она в очередной раз выбралась из Вырая, надеясь хоть немного отдохнуть от кавалеров. Наступило время нереста, и половозрелые тритоны замучили поигрыванием мышц, демонстрацией мощи хвоста и слёзными просьбами выметать икру в каком-нибудь укромном уголке.

И недовольно уставилась на чужаков.

Двое мужчин. Один светловолосый, сутулый, узкоплечий и очень высокий. Второй — низенький, толстенький, со странным лицом. Что в нём странного, тритонида так и не поняла.

Эти двое изучали содержимое ниши под ванной. Нечистая задохнулась от возмущения, забыла об осторожности и высунулась из воды:

— Людишки, не трогайте мои вещи!

И только тогда почувствовала Силу. Оба чужака оказались колдунами.

Убежать не дали. Спеленали какой-то невидимой сетью и вытащили на берег.

Но на этом всё. Больше ничего плохого ей не сделали. Даже наоборот, извинились за обыск: они думали, что ванна и её содержимое бесхозные.

* * *

— Они поставили две палатки там, — тритонида махнула в сторону машины. — Но сначала попросили разрешения остаться — им нужна была безопасная и спокойная территория для обучения. Я разрешила. Худой учил толстого премудростям колдовства. Мне они не мешали, даже наоборот: толстяк для тренировок постоянно ходил в Вырай и обратно. И всякий раз притаскивал мне то шампунь, то Мартини, то журналы. Книги тоже поначалу, но я их им в костёр отдала. Много букв. Так длилось дней шесть. Было интересно — я никогда не видела, как люди колдуют. А потом… в общем, я не появлялась здесь до вчерашнего дня.

Икру, видно, метала. Прямо, как ты, Хранительница. Природа всегда берёт своё.

— Так а где они тогда?

По щекам тритониды снова покатились жемчужины.

— Ушли. Они хотели уйти ещё раньше, но ждали меня.

* * *

Худой подскочил к морю, едва её увидел.