Вырай. Триединство (СИ)

Егор не стал признаваться семье, что планирует в первую очередь собрать свои шахматы и доиграть партию со Штыриком, благо, расстановка фигур в памяти осталась. Никто не имеет права мошенничать, тем более в интеллектуальной игре, да даже в картах или домино. Штырик до катастрофы много сидел, сейчас официально расстался с прошлым, но периодически зэковские замашки демонстрировал. Егора это раздражало, и он планировал поставить шулера на место.

— Нет, сынок. Сделал дело, гуляй смело. Я через пару часов закончу и вас найду. А вы развлекайтесь. Только сначала выясните, в каком виде они плату принимают.

* * *

Пара часов растянулись до позднего вечера. Сначала Егор всё же помог своим — из-за фуры обрушился потолок, завалив всё помещение, пришлось убирать обломки. Далеко их не таскали, бросали в Туман, который клубился совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Потом, когда остальные члены военгруппы поспешили к старому скверу, в котором летом выращивали рожь, а сейчас устроили «ярмарку», он задержался и перекопал весь снег, разыскивая шахматы. Особенно долго в руки не давался белый ферзь. Двое дежурных посмеивались над ним, но не мешали. Даже с помощью рации попросили найти Штырика и передать, что его ждут возле точки выхода. Когда бывший зэк пришёл и увидел расставленные фигуры, его вытянувшееся лицо стало наградой за копошение в снегу. Дежурные с удовольствием взяли на себя роль зрителей, к тому же Штырик притащил бутыль самогона жуткого качества.

После разгрома противник попросил реванша и целый час пытался отыграться. Егор не торопил и даже выпил пару стаканов сивухи, чтобы согреться. Семья отошла на второй план, к тому же он был уверен, что Люба и Кеша прекрасно проводят время там, где сейчас толпится весь город. Штырик рассказал, что чужаки охотно принимают в оплату старую одежду, свинину, кастрюли, ложки, солому, куриные яйца, муку, самогон, бинты — в общем, всё, что угодно. Даже от бесполезных нынче смартфонов и компьютеров не отказываются. Так что Егор за своих близких был абсолютно спокоен.

Глава 25

— Я вернулся домой в полной уверенности, что Люба и Кеша уже спят. Но квартира оказалась пуста. Тогда потащился в сквер. Торговля шла полным ходом, чужаки установили качели, несколько каруселей — простеньких, но после Катастрофы в городе такими развлечениями и не пахло, выжить бы. Так что все, особенно дети, были в восторге. Наверное, все шестьсот человек там собрались, кроме дежуривших на точке выхода и тех, кто в ту ночь по графику город патрулировал.

Егор замолчал. Марина тоже ничего не говорила — она вообще никак себя не проявляла. Лишь легонько поглаживала мужское предплечье, давая понять, что слушает.

Магический шар давно рассосался, в комнате царила темнота, та самая, тёплая, доверительная, которая сближает даже незнакомых людей. Что уж говорить о тех, кто только что представлял собой единое целое.

Егор справился с нахлынувшей тоской и продолжил:

— Я долго прочёсывал толпу, пытался их найти. Спрашивал и спрашивал, но их никто не видел последние полчаса. Три раза возвращался в квартиру. К двум часам, когда люди, наконец-то, разбрелись по домам, а чужаки стали готовиться к ночлегу, я уже озверел от тревоги. Понадеялся, что мы просто разминулись, но они так и не вернулись.

Где-то недалеко заржала лошадь, ей тут же вторила вторая. Егор снова замолчал, по напряжению мышц ведьма поняла, что он прислушивается.

— Это кони, деревенские, — шёпотом объяснила она. — В ближайшие недели у них только ночные выпасы, днём работы много. А луг отсюда недалеко.

— А не страшно простым людям ночью в полях? — так же шёпотом спросил Егор. — Не сами же кони пасутся, верно я понимаю?

— Ты что, у каждого жителя моя татуировка. Танюша оберегов наделала специальных, арбалеты у всех, многие с огнестрелом не расстаются, пули серебряные есть. Так что ничего ни с лошадями, ни с табунщиками не случится. Как я понимаю, ты их не нашёл?

Резкий переход к неприятной теме заставил Егора вздрогнуть.