Вырай. Триединство (СИ)

Бадюля завывал и рыдал, но трудился. Экзорцист жутко его напугал. Несчастный пакостник пытался прицепиться к кому-нибудь из деревенских жителей, когда те ехали из лесу после охоты. Естественно, его почувствовали — татуировки были у всех. А один из дружинников даже смог поймать и притащил к Егору, временно исполняющему обязанности приреченской ведьмы. Уже четвёртый месяц временно исполняющему.

За эти недели он приноровился общаться с нечистью. Да, Егор по-прежнему терпеть не мог жителей потустороннего мира, но, прочитав некоторые записи Марины и продвинувшись с помощью фолианта в понимании собственных способностей довольно далеко, он узнал, что нечисть — это не что-то чужеродное, а прямое продолжение человеческой ипостаси. И пусть баечники и летавицы не помнили ничего о другой форме своего существования, это не отменяло их сродства к людям. А ещё он выяснил, куда деваются «упокоенные». Они действительно обретали покой — растворялись в туманной дымке Вырая, поставив на паузу или и вовсе выключив цепь бесконечных перерождений. Впрочем, как это происходило, почему, зачем, и что из этого норма: новые жизни или забвение, Егор по-прежнему не понимал. Но очень надеялся, что рано или поздно всё выяснится.

— Егор Анатольевич, вредитель всё сделал! — раздался голос с улицы.

Егор отложил книгу, которую читал, вышел в сени, сунул ноги в валенки, набросил на плечи пуховик и потащился на улицу.

Мороз тут же защипал уши, и колдун пожалел, что не надел шапку. Дворовой уже исчез — он, как большинство местных мирных нечистиков, старался не попадаться временному хозяину на глаза. А вот бадюля, почти не видный на фоне снега, худой, горбатый, с длинными, до самых колен, руками, жался к стене дома и поскуливал от страха.

Егор не оказал себе в удовольствии: сжал губы, с шумом втянул воздух. Нечистый взвизгнул и заметался, но колдовские кандалы убежать не дали. Тогда он просто упал на колени и зажмурился.

— Я обещал отпустить. И сделаю это, — ровно сказал экзорцист. — Но запомни — в Приречье появляться не смей. Если ещё хоть раз увижу в этой местности, испугом и парой часов труда не отделаешься.

Он соединил ладони, потёр их друг о друга и резко развёл. В воздухе разлилось резкое «з-з-а-а», бадюля из белоснежного превратился в уныло-серого. Не веря своему счастью, нечистый несколько раз подпрыгнул, убедился, что кандалов больше нет, и со скоростью ветра понёсся к маячившему у северной части забора Туману.

Егор о нём уже забыл. Вернулся в дом, надел трикотажную шапочку, взял необходимые для ритуала компоненты и вышел за калитку.

Улица оказалась убранной на совесть. Не слишком высокие, но аккуратные, как под линейку, сугробы на обочине, дорога — белая, утрамбованная и благодаря снегу очень гладкая. Она выглядела гораздо ровнее, чем летом, когда грунтовку размывали дожди и разбивали колёса. Из-за полной Луны и снега было довольно светло. Егор механически провёл ритуал, дождался появления Вени и, не поздоровавшись, нетерпеливо спросил:

— Ну?

Чёрт выглядел уютно, по-домашнему. Всклокоченная шерсть, голубая фланелевая пижамка в полосочку и толстые вязаные гигантские носки, скрывающие копыта, просто вопили о том, что козлоногий только что сладко спал. Хотя Егор прекрасно знал, что черти не спят никогда.

— Доброй ночи, мосье экзорцист, — обиженно надулся чёрт. — Вы не только неадекват, но и хам. Хоть бы поздоровались.

— Здоров. Ну?

— Баранки гну.

Веня материализовал в защитном круге офисный стул, сменил пижаму на спортивный костюм и «рэперскую» шубу и расслабленно развалился на сиденье.

Носки тоже исчезли.

— Наша красавица жива и на первый взгляд здорова, — перешёл на уже ставшую привычной манеру общения чёрт. — О моём чутком присмотре не догадывается, хрюк. Предложенную помощь игнорирует до сих пор. Всё время болтает с собакой, но я тебе уже это говорил.

— И не раз. По существу есть что-нибудь?

Веня положил ногу на ногу, почесал пятак и задумчиво протянул:

— Да как тебе сказать. То, что ищет, явно не нашла. Почти нигде не задерживается, но ночевать, когда есть возможность, старается на людской территории. Три раза натыкалась в Вырае на элиту, один раз сбежала, один раз отбилась, один раз мирно побеседовала. С этим, как его… Сусаном. Или Сусаноо?

— С кем?! — недоверчиво уточнил экзорцист.

— Ну, с этим, который небо говном измазал, и его за это прогнали, — презрительно сморщился Веня. — Или за другое прогнали, а за это похвалили? Сплетни, знаешь ли, не слишком информативны. В общем, он ветром управляет. На Востоке обитает. Марина Викторовна легко с ним общий язык нашла. Она вообще у нас с вами странненькая девочка.

Егор смолчал, но вдруг ощутил полное родство душ с чёртом. По поводу «странности» он был совершенно согласен.

— Дважды выходила на людей, — продолжал между тем Веня. — В первый раз ей удалось скрыть свою колдовскую сущность, во второй даже скрывать не пришлось — там всё совсем плохо было, с продуктами, с топливом, она помогла чуток.

— А где она сейчас?