Выруба

Помню, как-то утром я сижу за своим столом, а писарь мой за своим и что-то, как обычно, выводит пером и тушью. Кабинет во время развертывания остался в памяти таким, как будто в нем ещё вчера был ремонт, а сегодня в нем генералили после ремонта. Был кто-то из молодых солдат, который мыл полы, выжимая тряпку в большое цинковое ведро, столы стояли один на одном, за исключением моего и писарского. Обычное утро осталось бы таким навсегда и не осело бы в памяти, если б не вошел в то утро к нам в кабинет командир артиллерийского батальона. Не помню, как его звали, но, солдаты, звали его «товарищ подполковник». Это был грузный, хоть и не высокого роста молдаванин с седой копной волос на голове и такими же серебряными, густыми усами. Брови и глаза его были черными, его мучила отдышка от тяжелого тела и тяжелой шинели, но он всегда был горд своим положением и званием, хотя лет ему было уже предостаточно. Так вот, он вошел, о чем-то мы поговорили, и он уже собирался было уходить, но, вдруг, увидел нашу кофеварку на подоконнике.

— Отличная вещь, — сказал комбат, — у меня такая же. Воду кипятит за четыре минуты двадцать секунд.

— Что-то долго она у Вас кипятит, — тут же ответил ему мой писарь, не поднимая головы от своих карт, и зачем-то добавил. — У нас она кипятит за три с половиной.

— Быть такого не может! — усомнился комбат. — Я лично засекал, точно такая же, — у вас быстрее не должна кипятить.

— Не должна, но кипятит, — уже настаивал мой писаришка.

Комбат смотрит на меня не понимающим, вопросительным взглядом, и почему-то ему кажется, что мой писарь его обманывает. А я, признаться, понятия не имел, сколько времени закипает кофеварка, хоть наша, хоть вообще. Я жму плечами и киваю в сторону сержанта. А тот, видимо, чтобы подзудить подполковника — на то он и писарь штаба, чтобы хоть как-то развлекаться в окружение офицеров, тем более старших, настаивает на своем:

— Товарищ подполковник, я Вам точно говорю, что три с половиной минуты, ну, может три сорок — не более — я проверял, — говорит мой парень и даёт мне понять незаметными движениями глаз и головы, что точно так.

— Быть такого не может! — совершенно спокойно отвечает подполковник и добавляет, — готов поспорить.

Вот это он добавил зря. Мой писарь сразу уцепился за это предложение — выяснилось позже, что у нас кончился сахар, а тут товарищ сам напрашивается. Правда, надо отдать ему должное, всю ответственность парень взял на себя — в случае проигрыша виноват сержант, а я здесь так — новенький, поэтому и не знаю сколько времени кипит эта долбаная кофеварка. Но если сержант выиграет, чай мы будем швыркать вместе, помешивая ложечкой сахар. А мне-то что, решил я, пусть поупражняется, а я понаблюдаю. Сержант это сразу уловил и говорит подполковнику:

— Товарищ подполковник, а давайте проверим, на килограмм сахара.