Высадка в Нормандии

И хотя некоторым деревням и крестьянским хозяйствам удалось чудом уцелеть во время боев, огромные территории были опустошены и изрыты воронками. Деревья сожжены, от садов ничего не осталось. Отвратительный смрад разлагавшихся туш домашних животных все еще висел в воздухе. Инженерные подразделения союзников пытались очистить территорию, как могли, сваливая туши в кучи бульдозерами и сжигая их с помощью бензина, но, как только войска уходили, у крестьян не оставалось ничего, кроме своих рук и лопат. После освобождения люди продолжали гибнуть и получать ранения от неразорвавшихся снарядов и мин. Говорили, что в Троарне уже после боев погибло больше людей, чем за время боевых действий. Многие дети погибли, играя с гранатами и патронами, брошенными на поле боя.

Города и деревни были уничтожены бомбардировками, а хутора и каменные фермы, которые немцы использовали в качестве опорных пунктов, разрушены артиллерийским и минометным огнем. В одном лишь департаменте Кальвадос 76 000 человек потеряли кров и практически все свое имущество. Мародерство и бессмысленные разрушения, причиненные солдатами союзников, лишь добавляли горечи в и без того сложные чувства, вызванные приходом освободителей. Многие ворчали, что при немцах было лучше. «Есть те, кто празднует высадку, – говорила жена вишистского мэра Монтбура. – А я считаю, именно с нее начались все наши несчастья. Как вам известно, мы были оккупированы, но, по крайней мере, у нас было то, в чем мы нуждались». И хотя большинство нормандцев не согласилось бы с ее политическими взглядами, присутствие в Нормандии множества союзников было гнетущим. Как бы то ни было, населению было что оплакивать, даже не считая своих собственных потерь, и наиболее проницательные солдаты союзников это понимали. Многие француженки тосковали по своим мужьям и братьям, которые все еще находились в тюрьме или были угнаны на работы в Германию. Еще больше они боялись за местных бойцов Сопротивления, арестованных гестапо и отправленных в концлагеря.

Подразделения союзной военной администрации, сотрудничая с французскими властями, делали все возможное для распределения продуктов питания, помощи беженцам и восстановления основных коммунальных служб. Однако многие города оставались без воды и электричества до самой осени. Канализация была повреждена, а нашествие крыс грозило эпидемиями. В Кане на 60 000 человек уцелело всего 8000 домов. После того как башни древних церквей были снесены орудийным огнем, чтобы ликвидировать возможные немецкие наблюдательные пункты, пейзаж в большинстве случаев стал неузнаваемым. Всеобщее негодование вызывало то, что поставленные союзниками на работы немецкие пленные, в соответствии с правилами Международного Красного Креста, получали стандартные армейские пайки. Это значило, что они питались лучше, чем местное население.

Несмотря на исключительную социальную напряженность в Нормандии, беда сплотила местных жителей. Молодежь проявляла исключительную храбрость и самоотверженность в отрядах гражданской обороны, а большая часть нормандских крестьян, несмотря на свою репутацию людей замкнутых и даже прижимистых, была чрезвычайно щедра к тысячам беженцев из разрушенных городов. Семья Сенг, владевшая пивоварней в расположенном к югу от Кана городке Флери, во время боев укрывала в своих глубоких погребах не менее 900 человек, помогая им всем, чем только могла. Даже в разгар обстрелов и бомбардировок в укрытиях фактически не возникало конфликтов – дисциплина была образцовой, даже когда дело доходило до распределения продуктов питания. Как отмечали многие, затянувшийся кризис не только уравнял людей из различных социальных слоев, но и позволил проявиться лучшим человеческим качествам.

Невероятное радушие, с которым английских и американских солдат принимали в районах, не пострадавших от боев, разительно отличалось от холодного приема, оказанного им в Нормандии. Но сделанные из этого солдатами выводы демонстрируют недостаток воображения у них. Нормандцев вряд ли можно осуждать за страх перед жестокими немецкими расправами в случае провала вторжения. А учитывая понесенный ими ущерб, от местных жителей вряд ли можно было ожидать особой теплоты даже тогда, когда стало ясно, что союзники сумели закрепиться на континенте.