Высадка в Нормандии

Другая механизированная группа французской 2-й танковой дивизии атаковала подразделения немецкой 116-й танковой в Экуше. Когда «Шерманы» французов вошли в город, в окно высунулся священник и выкрикнул: «Да здравствует Америка!» – «Это Франция!» – крикнул ему в ответ капитан. Священник бегом выскочил из дома и, размахивая трехцветным полотнищем, закричал что есть сил: «Да здравствует Франция!» Капитан настоял на том, что кричать нужно еще и «Да здравствует де Голль!».

К тому времени 2-я танковая генерала Леклерка уже потеряла 600 человек, в том числе 129 – во время бомбежки 8 августа, когда они еще даже не вошли в соприкосновение с противником. Поэтому дивизия не стала отказываться от новобранцев из числа сотен рвавшихся в бой молодых французов. В Экуше дивизия даже приняла дезертировавшего из «Лейбштандарта» эльзасца, который через десять дней принял участие в освобождении Парижа уже в мундире французской армии[253].

Во второй половине дня 13 августа французское головное охранение вошло в Аржантан, но вскоре было оттуда выбито. Сюда прибыли в помощь оборонявшимся частям вермахта подразделения 116-й танковой дивизии, к тому же оборона города была усилена и остатками 24-го зенитно-артиллерийского полка, на вооружении которого находились счетверенные 20-мм пушки и несколько тяжелых 88-мм орудий. 116-й было приказано удерживать Аржантан любой ценой, чтобы не допустить прорыв противника к дороге на Фалез. Французская 2-я танковая дивизия оставалась на своих позициях к югу от города, действуя как «надежная пробка».

Накануне вечером Паттон отдал Хейслипу приказ продолжать двигаться на север. «После овладения Аржантаном медленно двигаться на Фалез… По прибытии туда продолжать медленное движение до соединения с другими союзными войсками». Затем он с передового КП близ Лаваля связался по телефону с Брэдли и попытался уговорить того позволить закрыть брешь, но Брэдли не разрешил. Вскоре после полудня 13 августа Паттон вновь попробовал его убедить, но штаб Брэдли категорически приказал оставить 15-й корпус Хейслипа в Аржантане. «Этот корпус легко мог начать наступление на Фалез, – записал Паттон в дневнике 13 августа, – полностью закрыв брешь, но нам приказали остановиться, потому что англичане усеяли весь район фугасками с часовым механизмом. Уверен, что эта остановка – огромная ошибка, и уверен, что англичане не станут окружать Фалез». Позже он высказал подозрения, что причиной всего стала «зависть англичан к американцам, либо полнейшее непонимание сложившейся обстановки, либо и то и другое вместе».

Наступление на север могло оказаться не таким простым, как предполагал Паттон. 5-я танковая дивизия, как и 2-я, столкнулась с умело расположенными немецкими 88-мм пушками и в ходе разведки боем потеряла много живой силы и техники. Но Брэдли не хотел перебрасывать свои силы на участок, закрепленный за 21-й армейской группой Монтгомери. И он, и Эйзенхауэр были чрезвычайно обеспокоены тем, что американцы и канадцы обстреливали и бомбили друг друга при наступлении с разных направлений.

Брэдли также опасался, что 15-й корпус слишком слаб, чтобы сдержать отчаянно пытавшиеся прорваться немецкие дивизии. Тревожил его и обнаженный левый фланг 1-й армии Ходжеса – а Гитлер ведь ждал атаки Эбербаха на этот фланг. Единственное, о чем можно говорить с уверенностью, – что попытка короткого охвата противника между Аржантаном и Фалезом была ошибочной. Позднее Монтгомери часто критиковали за отказ изменить разграничительные линии между секторами британской и американской армейских групп – это позволило бы Паттону нанести удар в северном направлении.

Фактически неудача с захватом Фалеза в рамках операции «Тоталайз» породила больше споров, чем любой другой вопрос битвы за Нормандию. Монтгомери серьезно просчитался, ожидая, что канадцы выйдут к Аржантану раньше американцев. Он предположил, что немцы перебросят больше соединений для защиты своего южного фланга от сил Паттона. Он также вновь недооценил трудности, связанные с отправкой свежих танковых дивизий в атаку на позиции, обороняемые большим количеством 88-мм орудий. В то время почти суеверный страх союзников перед «Тиграми» и «Пантерами» не позволял осознать, что гораздо больше «Шерманов» и «Кромвелей» было уничтожено не танками, а немецкими противотанковыми пушками и фаустпатронами.

Какова бы ни была настоящая причина неспособности закрыть фалезско-аржантанскую брешь, фактом остается то, что американцы негодовали, и никто не злился так, как генерал Паттон. Возможность уничтожить отступавшие немецкие армии теперь нужно было искать дальше к востоку.

Глава 26 Молот и наковальня