Высадка в Нормандии

21 августа Монтгомери выпустил воззвание к 21-й армейской группе, заявляя: «Победа очевидная, полная и решительная. “Господь, сильный в брани”, даровал нам победу». Однако многие не считали, что победа была «очевидной, полной и решительной». По оценке генерала Эбербаха, вырваться из окружения сумели около 20 000 солдат, 25 танков и 50 самоходок. «Число танков, брошенных из-за нехватки бензина, превышало число машин, подбитых из всех видов вражеского оружия вместе взятых», – писал он позже. Герсдорф полагал, что перейти Сену удалось от 20 000 до 30 000 человек[270]. Среди союзников резче всех критиковали Монтгомери сами англичане.

«Одну из своих главных ошибок Монти допустил в Фалезе, – говорил после войны Главный маршал авиации Великобритании Теддер. – Он настоял на том, чтобы американские войска остановились и не вступали в английский сектор. И он не закрыл брешь». Личный враг Монтгомери маршал авиации Конингем высказывался еще жестче: «Считается, что Монти сработал в Фалезе на отлично. Но в действительности он позволил немцам вырваться из котла. Он хотел сделать все сам и не давал американцам двигаться вперед. Мы взяли Фалез в кольцо слишком поздно». Конингем объяснял эти действия завистью к Паттону, что было не совсем верно.

По словам начальника штаба Монтгомери генерала Фредди де Гинганда, Монтгомери был «слишком аккуратным». Он считал, что следует позволить американцам соединиться с поляками в Трене. По словам бригадного генерала Уильямса из 21-й армейской группы, Монти был «петухом на навозной куче». Когда Монтгомери сказал Брэдли, что тот должен остановиться в Аржантане, «Брэдли пришел в ярость, и мы ее полностью разделяли». По словам Уильямса, Брэдли «был гораздо больше заинтересован в полном, а не частичном окружении противника. Мы не усидели между двух стульев. Он упустил шанс приблизиться к Сене, охватив Фалез. Монти изменил тактику и сделал небольшой крюк слишком поздно. Вероятно, боялся, что американцы присвоят все лавры себе».

Подобная критика явно свидетельствовала о разочаровании в рядах как английских, так и американских офицеров из-за упущенной возможности полностью уничтожить немецкие армии в Нормандии. Разделить корпус Хейслипа под Аржантаном Паттону позволил Брэдли, а не Монтгомери. Но не приходится сомневаться, что именно неспособность Монтгомери поддержать канадцев в критический момент сыграла решающую роль в том, что такому количеству немецких солдат, особенно из танковых дивизий СС, удалось уйти. Единственный шанс захватить остатки сил Моделя в последнюю декаду августа состоял в том, чтобы окружить их на Сене.

Глава 28 Восстание в Париже и бои за выход к Сене

Еще до начала битвы в Фалезском котле генерала Леклерка снедало лихорадочное нетерпение. Его крайне огорчало то, что его соединению приходилось драться у Аржантана, тогда как большинство других дивизий Паттона шли к Сене. 17 августа, когда 2-й танковой приказали атаковать Трен, Леклерк поначалу даже заупрямился. Командиру корпуса, американцу, «пришлось категорично спросить, отказывается ли он выполнить письменный приказ». В итоге Леклерк пошел на попятную. Эйзенхауэр, став верховным командующим союзными войсками, тогда же согласился с просьбой де Голля позволить французским войскам войти в Париж первыми. В ответ де Голль пообещал полную поддержку со стороны французов. Политика шла с войной рука об руку, и особенно когда речь шла о символических жестах, которые казались французам важными.

Пока дивизия Леклерка в составе 5-го корпуса генерала Героу фактически топталась на месте, очищая юго-восточную часть фалезской бреши, 3-я армия Паттона продвинулась гораздо дальше, чем полагал Брэдли. Паттон, разбросав свои корпуса по огромной территории, был вынужден забыть о своем джипе и добираться до соединений на самолете. «Армия охватила такое обширное пространство, что мне приходится добираться до большинства мест на “Кабах”, – писал он. – Мне это не нравится. В самолете я чувствую себя абсолютно беззащитным».

15-й корпус Хейслипа продвинулся от Дре к Манту на Сене, и один полк должен был форсировать реку в ночь на 20 августа. Слетав туда, Паттон гордо поведал Брэдли, что «в то утро помочился в реку». Тем временем 20-й корпус двигался к Фонтенбло и Мелену, расположенным к югу от Парижа. После того как 12-й корпус Кука взял Орлеан и Шатоден, генерал Паттон в своей неподражаемой манере сказал Куку: «Дуй куда вздумается, лишь бы на восток!» Кук ответил, что ему хочется двигаться прямо к Кобленцу на Рейне. Кук вспоминал, что Паттон полностью его в этом поддерживал, но Брэдли не был уверен в быстром успехе. Он полагал, что Монтгомери станет возражать, поскольку его первостепенная задача – захват стартовых площадок для ракет «Фау» на берегах Па-де-Кале. Но затем из-за недостатка горючего Паттон был вынужден остановить 12-й корпус в Орлеане.