Высадка в Нормандии

Высадка в Бретани была поручена набранному из французов 2-му парашютному полку бригады САС. Ему предстояло стать первой французской регулярной воинской частью, сражающейся на земле Франции после 1940 г. Передовые подразделения в малиновых беретах английских парашютистов, но со своей эмблемой – лотарингским крестом вылетели на «Галифаксах»[53] с базы ВВС в Фэйрфорде (графство Глостершир) поздно вечером 5 июня. К концу июля французские парашютисты превратились в ядро 30-тысячной армии бретонских партизан-маки.

Начиная с марта 1943 г. и другие подразделения готовились к десантированию во Францию с целью оказания помощи Сопротивлению и боевой подготовки его бойцов. Основным типом таких подразделений служили группы «Джедборо»[54] из трех человек: одного английского или американского офицера, одного французского офицера и радиста. В целом 83 такие группы, одетые в полную форму и прошедшие инструктаж у людей Кенига, будет заброшено во Францию, но многие из них – с большим опозданием, так что никакой пользы они не принесут.

Роммель отлично понимал, как уязвимы его коммуникации – не только для бойцов Сопротивления, но прежде всего для ударов англо-американской авиации. «Когда они высадятся, у нас возникнут те же самые трудности со снабжением, что и в Северной Африке, – сказал он еще 15 мая генералу Байерляйну. – Они разрушат коммуникации, и мы не получим ничего из-за Рейна, как не получали ничего с того берега Средиземного моря».

В планы союзников, однако, не входила изоляция района сражений на линии Рейна – ВШ СЭС ставил своей целью отрезать Нормандию и Бретань, прервав железнодорожное сообщение и разрушив все мосты через Сену к востоку от будущих плацдармов и через Луару к югу. Но оказалось, что не так-то просто начать эту операцию, получившую кодовое наименование «Транспортировка»: мешали нервозность англичан и соперничество между генералами.

Настойчивее всех проталкивал этот план заместитель Эйзенхауэра Главный маршал авиации Теддер. В феврале командующий бомбардировочной авиацией маршал авиации[55] Гаррис и командующий американским 8-м авиасоединением генерал Спаатс были предупреждены о том, что подготовка к «Оверлорду» потребует отвлечения эскадрилий тяжелых бомбардировщиков, осуществлявших стратегические налеты на Германию. Гаррис настойчиво возражал: ему упорно казалось, будто бомбардировщики и сами вот-вот поставят Германию на колени, поэтому он хотел, чтобы его летчики продолжали разносить германские города в пыль. Допустимы лишь «минимальные отвлечения» от выполнения главной задачи – «уничтожения материальных ресурсов противника, которые позволили бы ему противостоять войскам вторжения», – писал Гаррис начальнику штаба Королевских ВВС Главному маршалу авиации сэру Чарлзу Порталу.

Больше всего Гаррис не любил, когда ему указывали, что бомбить, а что нет. Из-за погодных колебаний «руки у него должны быть полностью развязаны». Что касается налетов на Францию, он мог предложить только эскадрильи «Галифаксов» и «Стирлингов», которые по радиусу действия значительно уступали «Ланкастерам» и не могли проникать в глубь Германии. Большое нежелание отказываться от привычных целей проявил и Спаатс, который считал совершенно необходимым продолжать бомбардировки немецких нефтеочистительных заводов и авиазаводов, выпускавших истребители. На большом совещании 25 марта Эйзенхауэр отдал авиаторам категорический приказ, отметавший их возражения, но они, как и прежде, пытались делать все по-своему.

Спаатс указывал и на опасность гибели под бомбами большого числа мирных жителей-французов. Этот вопрос очень беспокоил Черчилля. Он даже написал письмо Рузвельту, настаивая на том, что «главной целью [союзной авиации] должны быть самолеты люфтваффе». Он опасался, что «гибель многих людей может вызвать широкое недовольство у мирных французов как раз накануне начала операции “Оверлорд”. Бомбежки могут серьезно настроить французов против приближающихся освободителей – англичан и американцев – и посеять семена ненависти в нашем будущем тылу». 11 мая Рузвельт в своем письме решительно отмел эти опасения Черчилля: «Сколь бы ни были печальны сопутствующие потери среди мирного населения, я не готов издалека налагать ограничения на любые действия, которые ответственные командиры считают необходимыми для успеха операции “Оверлорд” и для предотвращения излишних потерь в союзных войсках вторжения»[56].

Теддеру по-прежнему приходилось с трудом преодолевать упорное сопротивление Гарриса. Летчик-бомбардировщик Гаррис был на ножах с руководством Министерства авиации, не переставал ругать Ли-Мэллори, и даже Порталу – непосредственному начальнику Гарриса – становилось все труднее справляться с ним. «Королевские ВВС стали тогда домом, разделившимся в себе[57], – сказал позднее об этом один из американских старших штабных офицеров. – Трудно поверить, в какую клоаку превратилась авиация». Столкнувшись с противодействием и Гарриса, и Черчилля, Теддер пошел к Эйзенхауэру.