Выше, чем звезды (СИ)

— Товарищ полковник, — тяжелый вздох в ответ, — при нарушении протокола в ход идут особые директивы, и наше прямое подчинение переходит под руководство Вениамина Ильдаровича. Ему, как специалисту и старшему научному сотруднику лаборатории степень воздействия инопланетного организма на человеческий разум более знакома и понятна. В данном подопытном степень активности завышена, как и прослеживается нестабильность мозговых импульсов, относительно состоянию покоя человека незараженного.

Если бы скрежет зубов мог быть громче, именно он заполнил бы все сознание. Но нет. Я чувствовал лишь бессильную злобу, что прорывается сквозь еле сдерживаемую ярость полковника.

— Собственно, как вы видите, я ничего не могу поделать, — с явной напускной грустью произносит Вениамин Ильдарович. — Немотивированная агрессия и попытка нападения это серьезно. Мы просто не можем закрыть на это глаза. Теперь нам необходимо определить причину и следствие. Придется проводить углубленное сканирование и возможно, даже, трепанацию.

— Всего один звонок, — процедил Епифанцев, — и от вашей шарашкиной конторы и камня на камне не останется! Вы здесь совсем охерели? Это армейский проект! И никакой Скворцов здесь не имеет ни прав, ни власти!

— Звоните, куда хотите, Игорь Валерьевич, — тяжелый вздох доктора, опять-таки, отдавал фальшью. — А мы пока займемся своими обязанностями. Не всем же с оружием на перевес бегать, кто-то должен и о будущем страны позаботиться.

Последнее было сказано уже утихающим шепотом, так что разобрать получилось еле-еле.

Тем не менее, всё озвученное, без сомнений, касалось меня. И даже с учетом, что мыслил я сквозь призму, фактически, бессознательного состояния, осознать надвигающуюся жопу труда не составило. А с учетом того, какие эмоции витали в помещении, медлить никто не собирается.

Очередные попытки прорваться сквозь завесу дурмана успехом не увенчались. Как бы я ни старался вернуться, как бы ни бился изнутри собственного разума, только и смог, что на несколько секунд приоткрыть глаза и собрать хоть какую-то визуальную информацию.

Совершенно точно, я находился не в обычной палате. Более того, положение не полностью горизонтальное, а с приподнятой спиной. Вокруг явное операционное оборудование. Яркий свет ламп, казалось, просвечивал каждый миллиметр помещения, погружая его в ареал абсолютной стерильности.

Где-то сбоку что-то шипело. Позади писк приборов, а на груди стягивающее чувство присосок. Они, впрочем, ощущались по всему телу. Так же, удалось почувствовать стягивающий обруч вокруг головы и еле заметное пощипывание. Венчал все эти ощущения шелест, скользящего по бумаге, карандаша. Хм, кардиограф?

— Да, закатывайте её сюда, — отворилась дверь, и голос Вениамина Ильдаровича ворвался в мысли, выбивая меня вновь внутрь собственного разума. — В тот угол. Глаза не развязывать, наушники не снимать. Пока рано.

— К процедурам всё готово, — голос женский, но до этого его не слышал. — Вы уверены, что нам нужен конфликт с военными?

— Плевать, — жесткое в ответ. — Эти солдафоны только и могут, что со своим мнимым патриотизмом носиться. У нас есть теоретическое и даже практическое, — секунда на переглядывание, — понимание всех процессов. Этот инопланетный глупец называет это даром! Но я уверен, что никакой это не дар. Особое строение клеток мозга, осечка в ДНК-спирали, мутации, в конце концов! Возможно это тот шаг, которого так не хватает человечеству чтобы возвыситься! Всему человечеству! А не отдельным одаренным…

Последнее было сказано и вовсе еле слышно, но экспрессии там было как бы ни меньше, чем во всей остальной речи. А еще я ощутил горечь. Горечь и зависть? О как.

— Вениамин Ильдарович, — ворвался в мысли голос по громкоговорителю, — вас Скворцов к телефону просит.

— Я занят! — крик, отдающий истерикой в ответ. — Начинаем, Любочка. Сначала давайте с наушников.

Укол в область запястий почувствовал с легким запозданием. Точнее тело так отреагировало. Сложно найти описание тому, что сам с трудом понимаешь. То есть, укол был, но мозг осознал это с запозданием в несколько секунд, пусть и тело почувствовало сразу.

— Нулевая реакция на раздражитель, — женский голос с толикой напряжения. — Губы в покое. Связки в постоянной работе, но звук не выходит.

— Странно, странно, — пробормотал местный псих. — Давай, освобождай глаза. Будь готова вводить тройную дозу. Нет, четверную.

— Начинаем, — вновь женщина.