Выше голову, братцы!

Подписав состряпанный в Осло документ, Арафат тут же объяснил растерявшейся части своих слушателей, что он брал пример с пророка Мухаммада, который заключил договор с племенем курейшитов, но разорвал его сразу же, как только военная сила ранних мусульман возросла. Такова исламская традиция. Египет и Иордания не ввязываются в войну в настоящий момент не потому, что они заключили мирный договор с Израилем и "навеки признали его право на существование", но потому, что сейчас считают для себя эту войну невыгодной и опасной. Но завтра ситуация может измениться. И тогда...

Резюме: палестинская шобла и ее атаманы не только не готовы к миру с Израилем, но и ни одной секунды не собирались всерьез к этому миру готовиться. Все их, якобы, мирные намерения есть чистейшей воды обман, который вводит в заблуждение только две категории жителей нашей планеты: пребывающих в сладких грезах израильских левых и скандинавских домохозяек, обезумевших от сытной размеренной жизни, в которой не происходит ничего драматического.

Что же нам делать? Поскольку большие дяди не дают маленькому израильскому мальчику выбросить из его собственного дома бешеную собаку, тому следует, по крайней мере, обезопасить себя, надев на нее намордник и суровый ошейник. Это вполне реально и к этому-то и следует стремиться!

Декабрь 2000

ДИСКРИМИНАЦИЯ ПО-ЕВРЕЙСКИ

В свете последних событий много говорят о дискриминации арабского населения Израиля. Об этом, конечно, говорили и раньше, особенно перед выборами; мэры арабских городов и члены Кнессета отсиживали положенный срок в различных палатках протеста, получали требуемое, не получали требуемого, затем снова отправлялись в палатки протеста, так как, по их словам, недополучили обещанного; лидеры партии МЕРЕЦ клялись покончить с дискриминацией и держали свое слово: в годы владычества Алони-Сарида в министерстве просвещения арабским товариществам (амутот), культурным обществам и спорторганизациям были переведены миллиарды (не оговорка!) шекелей, а любимое детище МЕРЕЦа - Дом арабско-еврейской дружбы в Хайфе "Бейт агефен" не знал, каким еще немыслимым образом потратить отпускаемые ему деньги. Сегодня Дом пустует: деньги потрачены, а дружбы почему-то не получилось.

И я, простой маленький гражданин, незаметный обыватель, задаю себе по этому поводу один примитивный вопрос: "Где же она, та дискриминация? Почему никто из политических деятелей с цифрами в руках не развернул ее безоглядное полотно перед моими глазами? Почему простаивают журналисты, и их многословные статьи на протяжении многих лет не содержат ничего, кроме стенаний, покаянных биений в грудь и глубокого гражданского возмущения?"

Вот я иду по городу, всюду принадлежащие арабам магазины, киоски и ресторанчики. Если вы сядете в такси, то почти наверняка увидите рядом с собой водителя-араба. Процент арабских студентов в Хайфском университете значительно превышает их долю в населении страны. В списке врачей больничной кассы не меньше трети занимают арабские фамилии. Повсюду вывески арабских адвокатских и бухгалтерских контор. Никого не преследуют за то, что он говорит на арабском языке. А после того как они под водительством МЕРЕЦа выиграли Багац - апелляцию в Верховном суде, обязывающую правительственные учреждения и компании делать все надписи и на арабском языке, - нашим еврейским националистам просто некуда от него деваться. Если кто-то заговорит на русском языке, в него, как вам известно, за это могут воткнуть нож. По-арабски говорите сколько влезет, а ножом можно даже при этом себе помогать!

Вы скажете: "Но их эксплуатируют, они работают на Абрама за гроши!" Дорогие мои читатели, половина наемных работников в Израиле работает за минимальную заработную плату! И дело не в том, что плохие дяди с бичами в руках бьют без устали по их голым натруженным спинам. Причиной тому непростое устройство маленького, но многосоставного рынка труда в нашей стране, где огромное большинство трудоспособных людей либо не имеет никакого образования и ни малейшей склонности к его получению, либо, получив образование, оказывается не в состоянии пробиться через густую толпу родственников, облепивших сладкие места, и уезжает заграницу в поисках счастья.