Выше максимума (СИ)

Разумеется, ночью я с кровати не вставала - более того, даже не шевелилась, опасаясь, что кусающиеся пружины заколят меня до полусмерти, стоит мне только перевернуться на другой бок и принять более удобное положение. За бессонную ночь я успела подумать обо всем, о чем только могла - о гадском скейтере, спокойно дрыхнущем за стенкой и даже не представляющим, как я тут мучаюсь, о предстоящих командных соревнованиях, которые должны были наступить уже совсем скоро, и, конечно, о смысле жизни. Последний, впрочем, волновал меньше всего, но случаем не воспользоваться я не могла: очень уж вдохновляла на философию эта кровать пыток.

К моему превеликому счастью, под утро уснуть мне все-таки удалось, но только после того, как на улице полностью рассвело. На время я не смотрела, ибо телефона под рукой не оказалось, но по внутренним ощущениям было уже около семи часов, и перед тем, как окончательно отключиться от бренного мира, я успела отметить одну любопытную мысль - если Кирилл разбудит меня где-нибудь через час, я ему не просто голову оторву. Я его убью. Жестоко и беспощадно.

Проснулась я от жуткого холода, от которого спрятаться под тонким одеялом упорно не получалось. От приоткрывшейся двери ощутимо тянуло мерзлым сквозняком, так что мне пришлось неохотно выскользнуть из кровати, к которой за ночь я успела даже притерпеться, и протопать босыми ногами в коридор, кутаясь в одеяло.

Бесснежная Аляска на кухне меня не воодушевила, и я захлопнула окно, трясясь от холода и ставя чайник на огонь. Этот идиот совсем что ли охренел, жарко ему стало? Я потом его из ложечки лекарствами не буду поить, пусть даже не надеется! Кстати, о баранах...

Не удержавшись от соблазна, я схватила ножик из подставки под посуду и с сумасшедшей улыбкой маньяка-психопата скользнула в зал, для удобства сбросив одеяло в зале, чтобы оно не мешалось при совершении моего злодейства. Этого просто нельзя было не сделать, оказавшись в этой квартире. В футболке и трусах абсолютно не жарко, поэтому рука с ножом немного дрожала как у алкоголика со стажем.

Я прокралась на цыпочках к стойке с наградами и медалями, на секунду задержавшись у дивана, чтобы посмотреть на умиротворенного Лебединского, который, кажется, и не собирался просыпаться. Всю ночь спал, сейчас спит... Он вообще хотя бы когда-нибудь собирается бодрствовать? Все-таки, как никак, сам сюда притащил, а я, значит, теперь скучать должна?

Хотя как раз-таки скучать я и не планировала...

Лезвие ножа сверкнуло в солнечном свете из окна, и я ловко отрезала от подушечки, на которой лежала медаль за первое место в личных соревнованиях, светло-золотистую кисточку из мягких волокон. Конечно, у меня была мысль насчет того, чтобы стащить шнурок от медали, но после недолгих раздумий я решила, что с него хватит и разбитой хрустальной доски. Все-таки понимание тех стараний, которыми он завоевывал эти награды, не давало мне совершить свое идеальное преступление.

Положив ножик на полку, я с зевком потянулась и радостно помахала кисточкой в воздухе, едва не попискивая от восторга. Такая пушистая, мягкая, прохладная: просто создана для того, чтобы щекотать ей некоторых наглых личностей, не желающих просыпаться. Я аккуратно нависла над скейтером с хитрой улыбкой, облокотившись одной рукой о спинку дивана, и легко провела кисточкой по его лицу, ехидно хмыкнув, когда Кирилл чуть поморщился, но не проснулся. Его сложно было назвать идеальным, потому что даже в его внешности были изъяны, только вот чем дольше я его разглядывала, тем быстрее количество этих самых недочетов приближалось к нулю. Зато всегда оставался один, самый огромный минус - характер эдакого собственника, желающего подчинить себе весь мир.

А собственно, чего это я его вообще разглядываю?

Кисточка медленно прошлась по широким скулам, коснулась границы челюсти и шеи. Я невольно вздохнула, припоминая то, что передо мной сейчас лежит не просто знакомый балбес, а мой противник, с которым мне ровно через четыре дня придется сражаться. И я сама убью себя вперед Ланы, если посмею отвлекаться на Кирилла во время соревнования. Еще чего, я просто обязана победить!

Чуть прищурившись, я чуть приподняла взгляд от его губ (Леонтьева, хватит пялиться!) на лоб и нахмурилась, смотря на взмокшие пряди. Не поняла, ему что, действительно жарко?.. Пальцы автоматически коснулись его лба, отводя волосы в сторону, и я удивленно выдохнула, а через мгновение, когда светло-зеленые глаза неожиданно распахнулись, вскочила, отшатнувшись подальше от кровати. ...Только вот я немного не рассчитала, что прямо у меня за спиной стояла стойка с наградами, великим трудом завоевываемыми на протяжении долгих лет.

Грохот, треск, звон!

Когда кубок со сломанной ручкой откатился в сторону, негромко стукнувшись о дверь, я обнаружила себя посреди развалившегося стенда и вжала голову в плечи. Голос мой прозвучал как-то визгливо, надрывно и очень-очень тихо:

- Кажется, у тебя жар...

Кирилл глубоко вздохнул, не отрывая от меня убийственного взгляда.

- Беги, Леонтьева. Беги.