Выше нас только небо (СИ)

Драко проглотил застрявший комок в горле и снова кивнул. Поттер вел себя с ним так, словно ему это нужно. Как будто ему не все равно. Драко уже отвык от этого чувства. Поствоенное одиночество было невыносимым. Когда тебе восемнадцать, хочется мечтать о будущей прекрасной жизни, дружить и любить, а не выть от ужаса и душевной боли на руинах своего разоренного поместья. Но никого не волновала его беда. У остальных были беды еще хуже.

Поттер, который особенно отчаянно бился в суде именно за их семью, сделал его своим вечным должником, но и этим же оказал медвежью услугу. Их с матерью освободили, отцу дали пожизненное, и это стало камнем преткновения для отношений с его бывшими друзьями, целые семьи которых были расстреляны Авадами либо сведены с ума отрядом дементоров сразу после суда. Сомнительного благополучия его родных оказалось достаточно, чтобы объявить Драко на Слизерине врагом номер один. Бывшим приятелям нужен был выход для внутренней злобы и раздражения, и Малфой, пострадавший после войны меньше других, оказался подходящей мишенью.

Вначале рядом с ним держался Блейз, и от этого было как-то легче, но потом сдался и он, и Драко остался совсем один на всем белом свете. Отец сидел в тюрьме, а мама… Мама… Драко ссутулился и снова проглотил горький комок, стараясь изо всех сил сдержать слезы. Об этом было лучше не думать. Он вообще последнее время старался ни о чем не думать, просто жил, как получается. С каждым разом нападки становились все сильней и изощренней, и в его положении лучше всего было жить одним днем — как растению или насекомому: ничего не чувствовать, ничего не желать. Тогда, в ночном коридоре, он уже приготовился к самому худшему, но, прямо как в паршивых бульварных романах, именно в этот момент появился Поттер, спас его от позора худшего, чем смерть, и, кажется, сам этого даже не заметил. Гребаный лохматый рыцарь в сверкающей броне и дурацких очках. Его отчаянная давняя мечта. Драко покосился на Поттера, словно боясь, как бы тот не подслушал его мысли, но Гарри всего лишь улыбнулся ему открыто и искренне. Будто они и в самом деле друзья. Какие, к Мордреду, друзья? Что у них может быть общего? Золотой Мальчик, чьего внимания добиваются тысячи, и бывший Пожиратель с вывернутой наизнанку душой. Оставалось лишь ждать, когда он наиграется. Потому что сам отогнать от себя Поттера Драко просто не сможет.

— А Нумерологию на завтра ты сделал? — спросил предмет его раздумий, грубо вторгаясь в его мысли. — Дашь списать?

Драко молча смотрел на него, не в силах справиться с накатившими эмоциями.

— Ну не дашь, у Гермионы спишу, — по-своему истолковал его молчание Гарри. — Опять кричать на меня будет. Как будто я виноват, что терпеть не могу эти цифры. Сплошная тоска.

Они вошли в кабинет, и Драко направился к своей парте, не сразу заметив, что Поттер увязался за ним следом. Лишь когда он опустился на стул и поднял голову, то увидел, что Гарри устраивается рядом.

— Ты… сядешь здесь? — внезапно охрипшим голосом спросил Малфой.

— Ты же не возражаешь? — не глядя на него, Гарри вытащил из сумки учебник, плюхнул его на парту и только потом вопросительно поднял глаза. Драко молча пожал плечами, и Поттер радостно улыбнулся: — Вот и отлично. После уроков пойдем полетаем? Один на один.

Драко покосился на него и молча кивнул. За соседнюю парту уселись помрачневший Рон и Гермиона.

— Твой Уизли, кажется, не слишком доволен, — небрежно обронил Драко, заметив прожигающий его ненавистью взгляд Рона.

— Ерунда, — отмахнулся Гарри. — Позлится и перестанет. Что у тебя с рукой? — неожиданно спросил он и ткнул в темное пятно возле большого пальца.

Вчера вечером Драко был в мэноре и, видимо, задел рукавом очередную обгоревшую стену, а теперь размазал эту сажу. Поттеровские слова обожгли, как огнем, напоминая про “почетный знак” и всё остальное.

— Не твое дело, — грубо сказал Драко и дернулся, пытаясь спрятать обтрепанный край мантии.

Но Поттер бесцеремонно ухватил его за кисть, притянул ее к себе и попытался стереть пятно, но, увидев, что лишь еще больше его размазал, вздохнул и легонько провел по коже пальцами так, что по телу Драко побежали щекотные мурашки. Прохладная волна магии уничтожила грязь, словно ее и не было. Драко, у которого от его нехитрых действий слегка зашумело в голове и сбилось дыхание, изумленно вскинул глаза на Поттера, цепко державшего его кисть в своей, но тот, не замечая его ошеломленного взгляда, полюбовался своей работой и удовлетворенно выдохнул:

— Ну вот, так намного лучше.

— Что… — голос предательски сорвался, но Драко тут же взял себя в руки. — Что ты себе позволяешь?

— Так я же люблю тебя. Забыл? — Поттер победно ухмыльнулся и вернул его руку на прежнее место.