Выше неба

Олег проверил и малую спальную — и тоже сделал снимки; снова забрал одеяло с большой кровати, принёс на кухню и бросил на полати, заодно пусть согреется. И изучил ещё одно потенциальное укрытие — уборную. Вход в него есть и из сеней, и со двора. Внутри уборной, помимо специфического запаха, никого постороннего не оказалось, а вместо двери во двор — просто каменная стена. Дом что, втиснули в нишу в скале? Что влезло — то влезло?

Организм намекнул, что раз уж в уборной, то надо этим воспользоваться. Закончив с гигиеной, Олег вернулся на кухню, задвинув за собой все засовы, и первым делом вымыл руки. Вода в умывальнике не тёплая, но и не ледяная, и на том спасибо. А вот мыть руки хозяйственным мылом он уже разучился: ладно, в рюкзаке неплохой запас мокрых салфеток на такой случай. Тоже запас не вечный, но пока об этом думать не хочется.

Олег повернулся к столу и остолбенел в третий раз. Чайник, чашки и прочее выглядели так, словно он только что вошёл в дом — на подносе лежат аппетитные пирожные, чайник обжигающе горяч, заварник тоже — и все чашки чистые! И все пирожные целые, а ведь он одно надкусил!

Что происходит?!

Олег откусил ещё раз от другого пирожного и понял, что отчего-то не особо и голоден — хотя по всем законам природы уже должен был проголодаться. Ладно, если в предыдущий раз не отравился, можно съесть чуть больше и выпить чуть больше. И пересчитать запасы в рюкзаке ещё раз, для верности.

В рюкзаке оказалось десять белковых батончиков и две неначатые литровые бутылки воды. Олег даже глаза протёр и не поленился полезть в задний карман джинсов, куда убрал обёртку от съеденного накануне батончика. Она там.

Обёртка там. А батончиков всё ещё десять. Как это прикажете понимать? Олег достал блокнот и авторучку и, вновь включив тихонько музыку, потому как тишина уже физически давила на сознание, принялся записывать всё, что помнил — с момента, как вошёл сквозь дверной проём.

Не сразу обратил внимание, что на экране мобильника что-то не так. Присмотрелся — и понял что. В эту чёртову дверь, или что это было — портал? — он нырнул в двадцать один час тридцать восемь минут тридцать первого июля. Когда залезал на печку, уже сонный до невозможности, было час тридцать три минуты следующего дня. Вряд ли он проспал двенадцать часов — хотя вполне возможно — почему же на часах мобильника сейчас час и пятьдесят пять минут ночи? Если всё же проспал двенадцать часов, почему не очень голоден?

Всё это он записал в блокнот. Надо хоть чем-то себя занять. А потом дошло: браслет и планшет! На руке браслет, он же монитор, а в рюкзаке ещё планшет. И на каждом есть часы.

Планшет принял сторону мобильника: около двух часов ночи. А вот браслет считал, что семь часов и двенадцать минут утра. Вот это, кстати, больше похоже на правду: теперь нужно отключить у браслета попытку синхронизации времени с мобильником. Не то они тоже сговорятся. Олег внёс и это в блокнот и задумался. Крепко задумался.

Какое-то время он падал. Долго — или не очень? Вроде бы заснуть успел и припомнил многое из прошлого, но сколько прошло времени на самом деле? В школе был когда-то такой вопрос на одном из уроков физики. Что-то около сорока минут. Да ну, если бы падал хотя бы пять-десять минут, давно бы уже упал туда, где начинается магма. Так сколько падал? Секунды или минуты? И почему небо багровое? Это вообще Земля?

Последнее предположение, пришедшее на ум, потрясло настолько, что Олег едва сумел справиться с самым жутким, чёрным ужасом. Справился, отогнал его.

Ладно. Если чему его и научили «предки» — так это тому, что сидеть ровно на месте не помогает почти никогда. Если бы знать хотя бы, где он — можно было бы надеяться, что придёт какая-нибудь помощь. Проще считать, что не придёт.

А голос Алёны? Он на самом деле слышал его, или это просто были галлюцинации человека, который висит на краю обрыва, и жутко, до одури хочет жить? Олег мог поклясться, что уже готов был прекратить борьбу — разум весь был в оцепенении, всё казалось просто страшным сном — но именно после того, как услышал и увидел Алёну и Ольгу — захотелось жить, как никогда.

Надо пройтись к тому каменному пятачку — напротив которого мерещился тот самый уступ — и ещё раз всё осмотреть. Раз метель утихла.

Но вначале нужно утеплиться. У бабушки есть вход в кладовку из малой спальной. Там точно должна быть и зимняя одежда, и шапка, и рукавицы.

* * *

— Носите на здоровье, — пожелала Галина после того, как изготовила из ничего комплекты спортивной одежды и, простите, нижнего белья для Алёны. — Если не сразу справитесь со всем этим — звоните.