Выше облаков. Сон первый

Последующие события были стремительны. Быстрый завтрак, быстрое «наряжание» на ипподром. Правила поведения на ипподроме включали специальный «дресс-код» – для мужчин это просто старомодный костюм и шляпа, для женщин же обязательное наличие перчаток, головных уборов и строгих, но элегантных платьев. Конечно, я был уверен, что Милая займёт первое место по образу. Чувство вкуса у неё было бесподобное, как ни посмотри, а возможности мужа позволяли любой каприз. Дальше была спешная погрузка: нас в автомобиль, коня в перевозку. Нани и Филипп, стоя рядышком, помахали нам ручкой и ушли.

Приехав на место, я сразу заметил, что окружающая атмосфера напоминала ту же ярмарку, что и за ужинами. Вокруг все пытались выделиться, кто нарядом, кто конём, кто шуткой… Отличие от настоящей ярмарки было лишь в том, что там нет глупых правил общения и этикета, а здесь – один большой спектакль. Я остался наедине с собой сразу, как мои родители ушли, каждый в свой круг соперников. Воспользовавшись этим, я отправился проведать друга в конюшнях. Если бы не этот глупый костюм, меня бы приняли за простого мальчишку и поспешили выгнать, но дурацкая шляпа давала всем понять, что я один из зрителей, для кого всё это устраивалось. Потому мне лишь намекнули, что тут ничего интересного для джентльмена. Воспользовавшись этой маской, точнее сказать, шляпой, я, давая понять, что я не просто зевака, а заинтересованный владелец, дошёл до стойла с табличкой «Бриллиант».

– Ну как ты, друг?

«Ну как тебе сказать… Кусать кого-то, я считаю, не гигиенично, но и везти на себе кого-то я не собираюсь. Думаю, всадник, который похлопал меня по спине со словами “хороший агрегат”, будет явно удивлён».

Я видел всадника лишь мельком. Худой, высокий, чёрный, с вытянутым лицом, острым носом и длинными волосами, зачёсанными назад. Не удивлюсь, если его тоже зовут Филипп. Только это был испанский с характерным акцентом. Мы с ним не обменялись ни словом, но я почему-то знал, что это очень неприятный человек. Я не стал спрашивать, что задумал мой друг, мне хотелось насладиться зрелищем как остальным, не зная деталей.

Я так был занят ожиданием, даже не слышал и не видел, что происходит вокруг. Объявили о начале, и резко стихло. Я видел, как наш наездник с конём стоят на старте. Странно, я думал, конь даже не позволит сесть ему на себя. Напряжение было так велико, что стало слышно воздух, кони притихли, лишь иногда вздрагивая. Когда выстрелил пистолет, огласивший начало, некоторые даже вскрикнули от неожиданности, другие же выдохнули, а точнее, одновременно, почти все и правда держали дыхание затаённым. Сразу после выстрела шум трибун вперемежку с топотом копыт рухнул занавесом. Я приковал взгляд к происходящему внизу.

Стоило скачкам начаться, как всё встало на свои места. Мой конь подскочил к ограждению, седло было расстёгнуто, но меня это не удивило, я уже знал, что мой друг умеет волшебно открывать, расстёгивать, снимать и т.д. Но вот жокей явно был в шоке, уздечка слетела почти сразу, седло с наездником было скинуто следом. Конь сбросил его так, будто тот был новичком, что первый раз увидел лошадь. Всё произошло довольно быстро, буквально за минуту, но остальные уже успели уйти достаточно далеко, ведь в гонках важна каждая секунда. Мой друг, несмотря на отставание, потратил ещё некоторое время, чтобы изящно встать на дыбы, и лишь затем рванул в сторону отдаляющихся соперников. Никогда я не видел его таким. Он, безусловно, был великолепнейшим представителем своего рода, но только в гонке стала видна его истинная красота. Блеск чёрной шерсти не скрывал, но, напротив, позволял увидеть каждую напряжённую мышцу, каждое лёгкое движение. Безусловно, эти создания были созданы для бега, бега без седла и уздечки, без заборов и зрителей.

Мой друг нагнал их очень быстро. Хоть все и называли это скачками, на самом деле это скорее не скаковой ипподром, а беговой, так как круг был один, но большой, этот 1600 метров и разделён на равные отрезки по 400 метров. Когда мой друг бросился вдогонку, его соперники почти прошли первый отрезок в 400 метров. Это огромная дистанция для забега. Но тут наш Бриллиант набрал такую скорость, что всё внимание со скинутой звёзды переключилось на него. Он настигал остальных с такой скоростью и лёгкостью, что казалось, будто конь подлетает, а может, и не казалось. Уже на второй отметке мой друг нагнал их, на третьей он выбрался вперёд, к финишной черте. Жеребец нёсся один под восторженные крики одних и стоны сожаления других. Но тут свершилось непредвиденное… Он взглянул на трибуну и будто увидел что-то, его взгляд остановился на одной точке, и конь резко затормозил, так что пыль поднялась вокруг, и я не смог разглядеть его выражения до конца, но показалось, что мой друг испуган. Он стоял неподвижно в пыли до тех пор, пока другие скакуны не нагнали его и Брил не остался последним, не пересёкшим финишную черту. Затем он словно очнулся и гордо развернулся, затем самостоятельно пошёл в сторону загонов. Все видели, что произошло, и понимали, что конь бы победил.