Выше звезд и другие истории

– Ненавижу! – прошипела она, когда они спускались по спирали эскалатора. – Ужасный человек. Двуличный. Фальшивый насквозь!

Джордж взял ее под руку и ничего не сказал.

– Но ты все? Точно все? Лекарства больше принимать не надо? И на эти дурацкие сеансы ходить?

– Видимо. Он подаст документы, и через шесть недель должно прийти подтверждение. Если буду себя хорошо вести. – Он улыбнулся немного устало. – Ты сегодня перенервничала, моя хорошая. Я-то нет. Со мной как раз все было в порядке. Но я проголодался. Куда пойдем на ужин? В «Каса Боливиана»?

– В Китайский квартал, – сказала она, но тут же осеклась: – Ха-ха.

Старый Китайский квартал вместе с остальным центром города снесли еще лет десять назад. Почему-то у нее совершенно вылетело из головы.

– Я имею в виду в «Руби Лу», – растерянно сказала она.

Джордж прижал ее локоть к себе чуть сильнее.

– Давай.

Доехать было легко: конечная станция канатной дороги располагалась как раз на другом берегу реки, у старого «Ллойд-центра» – когда-то, до Краха, крупнейшего торгового центра в мире. Сегодня огромные многоуровневые парковки ушли в прошлое, как динозавры, и многие магазины и лавки двухэтажного центра стояли пустые и заколоченные. Каток не заливали двадцать лет. Вода не пенилась в романтических фонтанах с причудливыми конструкциями из гнутого металла. Декоративные деревца вымахали ввысь, а их корни вспучили плитку на много ярдов вокруг цилиндрических вазонов. Голоса и шаги посетителей, идущих по длинным, полутемным, обветшавшим галереям, отдавались впереди и позади неестественно отчетливо и несколько плоско.

«Руби Лу» находился на втором этаже. Его стеклянный фасад почти целиком скрывали ветви конского каштана. Небо над головой было насыщенного нежно-зеленого цвета, который иногда увидишь весенним вечером, если тучи после дождя ненадолго разойдутся. Хезер взглянула в эти малахитовые небеса, такие спокойные, далекие и нездешние, и почувствовала, что нервное напряжение слезает с нее, как старая кожа. Но ощущение было недолгим. Как будто что-то переключилось и удивительным образом дало задний ход. Будто что-то в нее вцепилось и не отпускало. Она почти остановилась и перевела взгляд с зеленого неба на пустынные переходы, утопающие в глубоких тенях. Странное было место.

– Мне здесь как-то не по себе, – сказала она.

Джордж пожал плечами, но вид у него был напряженный и довольно мрачный.

Поднялся ветер, слишком теплый для апреля прежних лет, – влажный горячий ветер; он раскачивал огромные зеленопалые ветви каштана и взметал сор, скопившийся на безлюдных поворотах длинных галерей. Красная вывеска за шевелящимися ветками от ветра как будто потемнела и задрожала, изменила форму; изгибы ее неоновых трубок больше не означали «Руби Лу» – они вообще больше ничего не означали. Ничто больше ничего не значило. Ни в чем не было смысла. Пустой ветер дул в пустом пространстве. Хезер отвернулась от Джорджа и пошла к ближайшей стене; она плакала. Инстинкт ей говорил спрятаться от боли, забиться в угол и спрятаться.

– Что случилось, солнышко?.. Ничего, потерпи. Все будет хорошо.

Я схожу с ума, подумала она. Дело не в Джордже, с Джорджем все было в порядке – это со мной что-то не так.

– Все будет хорошо, – опять прошептал он, но по голосу она слышала, что сам он в это не верит. По его рукам она чувствовала, что сам он не верит.

– Что случилось? – навзрыд повторяла она. – Что случилось?!

– Не знаю.

Хотя Джордж по-прежнему прижимал ее к себе, пытаясь унять ее плач, его внимание как будто переключилось на что-то другое. Он смотрел вверх и немного вбок и словно хотел что-то рассмотреть или расслышать. Сердце билось у него в груди сильно и ровно.

– Хезер, послушай, мне надо вернуться.

– Куда? И что все-таки случилось? – спросила она натужным фальцетом.

– К Хейберу. Надо. Прямо сейчас. Подожди меня… в ресторане. Подожди меня, Хезер. За мной не ходи.

Он зашагал прочь. Она не могла не пойти за ним. Джордж шел быстро, не оборачиваясь, по длинным лестницам, вдоль аркад, мимо сухих фонтанов к станции фуникулера. У платформы поджидала гондола, Джордж запрыгнул внутрь. Взбежав по лестнице, запыхавшаяся, с болью в груди, она проскочила в уже закрывающиеся двери.

– Ты что, Джордж?!

– Прости. – Он тоже тяжело дышал. – Надо вернуться. Не хотел тебя втягивать.

– Во что?!

Как он ее сейчас бесил. Они сидели на противоположных сидениях, сопя друг на друга.

– Что за идиотизм ты устроил? Зачем поперся назад?

– Хейбер… – В горле у Джорджа пересохло. – Видит сон.

В сердце Хезер пополз глубокий бессмысленный ужас; она решила не обращать на него внимания.

– Какой сон? И что с того?

– Посмотри в окно.

Пока они бежали к фуникулеру и ехали в гондоле, она смотрела только на него. Сейчас они двигались над рекой, высоко над водой. Но воды не было. Река пересохла. В свете мостов было видно растрескавшееся, сочащееся вонючей жирной жижей дно, усеянное костями, утонувшими когда-то инструментами и издыхающей рыбой. Громады разбитых кораблей лежали на боку близ высоких склизких доков.