Вышел месяц из тумана…

Она попросила Сару посмотреть, что у них есть на Ли Джеррота, мелкого правонарушителя, который, по словам Хелен, был замечен в несоблюдении правил условно-досрочного освобождения. Это была нечестная игра не только в отношении Сары, но и в отношении Ли, который, насколько знала Хелен, не сделал ничего дурного, но… так уж вышло. Сара спустилась в цокольный этаж, где располагался отдел учета. Хелен следовала за ней. Вообще-то офицерам других ведомств вход в отдел был запрещен, но Сара обычно брала Хелен с собой, чтобы скрасить себе рабочие часы дружеской болтовней. Они перебрали уже половину досье на букву «Д», когда Хелен вдруг «вспомнила», что оставила в машине мобильник.

– Я обещала круглосуточно быть на связи. Сбегаю быстренько?

Сара закатила глаза и перешла к следующей полке. Она была добросовестным работником и не любила попусту терять время. Это значило, что Хелен надо торопиться. Она направилась к выходу, но, не дойдя до двери, свернула в левый проход. Лихорадочно пробежалась взглядом по полкам – где же, черт возьми, буква «К»? Перестук Сариных каблуков затих. Нашла папку с делом Джеррота?

«К»! Хелен принялась быстро перебирать папки. Каспер, Коттрил, Кроули… Сара уже приближалась. Вот она, нужная папка! В любых других обстоятельствах Хелен сто раз подумала бы, правильно ли поступает, но сейчас просто выхватила папку и сунула себе в сумку.

Когда Сара подошла к двери, Хелен уже ждала ее на пороге.

– Лежал в сумке! Как я еще голову в машине не забыла? Хорошо, что крепко прикручена.

Сара Майлз снова закатила глаза, и они вышли. Хелен облегченно вздохнула.

Глава 91

Рана оказалась поверхностной, но, учитывая положение Чарли, полицейский врач осматривал ее гораздо дольше обычного. В результате о беременности коллеги узнал весь участок. Не успела Чарли вернуться в оперативный штаб, как ее окружила остальная команда. И обрушила град вопросов, перемежаемых советами пойти домой и отдохнуть. Чарли отмахнулась от того и другого и осталась на работе. Ее стойкость произвела на коллег впечатление, но никто из них даже не догадывался, каким потрясением стало для Чарли нападение Луизы Таннер. Чарли думала о ребенке, которого по собственной небрежности подвергла серьезной опасности. Как бы она посмотрела в глаза Стиву, если бы случилось непоправимое? Они оба давно мечтали о малыше. Больше всего ей хотелось пойти домой, свернуться калачиком рядом со Стивом и хорошенько выплакаться. Но Чарли знала, как в полиции до сих пор относятся к женщинам. Любая слабость, допущенная сотрудницей-женщиной, мгновенно становится предметом осуждения со стороны сотрудников-мужчин. Позволишь считать себя «слабым полом» – получишь соответствующее отношение. Поставишь интересы ребенка выше работы – обзовут «наседкой» и перестанут уважать. Попросишь продлить декретный отпуск или предоставить неполный рабочий день – того и гляди переведут на административную должность. Никаких сантиментов: все или ничего. Хелен Грейс пользовалась авторитетом именно потому, что была всегда наготове и никогда не ставила личные интересы выше служебных. Образец женщины-полицейского, Хелен установила слишком высокую планку, и остальным, хочешь не хочешь, приходилось за ней тянуться. По всем этим причинам Чарли осталась. Она не собиралась терять очки, накопленные в результате многолетних усилий.

Толпа сочувствующих наконец рассеялась. К Чарли подошел Марк и крепко ее обнял. Она понимала, почему он не спешит сливаться с коллективом – не все мгновенно поверили в его невиновность. Ну и черт с ними, думала Чарли, задерживаясь в его объятиях дольше, чем дозволялось правилами приличия. Пусть все видят, как она к нему относится, – видят и берут с нее пример.

Впрочем, вскоре и самым закоренелым скептикам пришлось примолкнуть – Микери начала давать показания. Чарли, конечно, знать об этом не полагалось, но у стен есть уши, в том числе у стен следственного изолятора, в котором содержалась Микери и где ее допрашивали представители отдела по борьбе с коррупцией. Чарли поддерживала приятельские отношения с женщинами-констеблями, охранявшими Микери. Они-то и делились с ней секретной информацией. Так, выяснилось, что Микери действительно крутила любовь с Уиттакером, познакомившись с ним как с пациентом. Сейчас следователи допытывались, у кого из них первого родился план обогащения. Но Чарли ответ на этот вопрос уже не интересовал – главное, что с Марка сняли все подозрения. Но как Марк поведет себя в присутствии Хелен? Если они сумеют поладить, тогда больше никто не подвергнет сомнению справедливость его восстановления. Если же нет, у Марка будут большие проблемы.

Вскоре появилась Хелен. Войдя в комнату, она даже не посмотрела на Марка и собрала всех вокруг себя.