Вышибалы

Когда горящий мусор осветил Гиену вместе с её вспыхнувшими волосами, стало ещё более жутко. Словно он всё ещё надеялся на объяснение происходящего, а за дверью и в самом деле оказался монстр с кучей ножек и щупальцев.

Гиена закричала, свалившись на пол, и только в этот момент Акросс понял слова о том, что нужно уметь делать больно тем, кто не пожалеет тебя, потому что от крика боли загоревшегося человека его пришибло холодным потом. Тим, и внимания не обратив, продолжая двигаться так, словно это всё шутка в совместную ночёвку, закрыл гнилую дверь с ноги, но никто следом в проём не сунулся, и получилось, что удар пропал впустую, и в комнате с ними осталась только затихающая Гиена.

— Кого-то поставили снаружи, лезть в окна нельзя, — произнёс Тим, но голос его дрожал. Не смотря на уверенность движений, он тоже волновался.

— Перед этим… — напомнил Барс, подняв над Гиеной какой-то обломок то ли стены, то ли двери, и прежде, чем Акросс успел додумать свою мысль: «Да они все рехнулись?! Он убить её собирается? Забить до смерти?!», та вскочила и свалилась на пол уже вместе с Барсом, перехватив его поперёк тела. Они приземлились в обломки какого-то мусора, мебели, и, судя по грохоту, это было не слишком мягко.

— Легион был прав, когда сказал, что наша единственная заноза в заднице — это ты, — поднялась Гиена, и, хотя она ни на кого и не смотрела, понятно, что говорила она с Тимом. Тот не растерялся и швырнул в её сторону пустую кастрюлю, а в следующий момент дверь с силой распахнулась, задев его бок. «Нужно что-то делать», — соображал Акросс, но не мог придумать, что, ведь вокруг только полугнилой мусор, который не годился в оружие.

Из открытого теперь дверного проёма появилась высокая фигура Кощея, и Тим, которому всё ещё было больно, отскочил, увернувшись от его руки. Кощей почему-то всегда только хватал или стрелял, и сложно представить, чтобы его долговязая фигура дралась так же, как Тим.

— Барс, ты живой? — успел окликнуть тот.

— Да, но ты у меня в долгу! — отозвался Барс из угла, и только теперь стало понятно, что он удерживал вырывающуюся Гиену, обхватив её поперёк и прижав руки к телу.

И тогда Акросс наконец встал, потому что все мысли внутри него как белым шумом заглушило и осталась одна: «Я их капитан. Я должен сделать это». С принятым решением поменялось и что-то вокруг, всё замерло, затихло, хотя и не до конца, но спустя мгновение он понял, что это не из-за него.

Легион шёл, не скрываясь, и его уверенные шаги слышны были ещё из коридора под хруст мусора. В дверном проёме он появился, выплыв из темноты айсбергом, скомандовал спокойно, глухо:

— Оставь его на меня. Капитан сейчас безобиден, лучше с ним разберись.

Акросс почувствовал досаду такую, что захотелось тоже схватить первый попавшийся мусор и разбить его о голову Легиона, но для этого пришлось бы пройти мимо Кощея.

— Здесь не работает половина правил, — послышался голос Тима, которого закрыл собой надвигающийся Кощей. В углу возобновилась возня, с коротким победным вскриком Барс припечатал Гиену к стене, а потом Акроссу стало и не до них. — В том числе то, в котором ты самый сильный.

— Да? А ты попробуй опровергни, — прогремел голос Легиона. — Я отозвал Кощея не потому, что он слабее. Сейчас даже он с тобой бы справился.

Кощей навис, как бы собственной фигурой поглощая пространство вокруг себя, Акросс отчаянно осматривался в поисках чего-то, чем можно защищаться, но на полу были только какие-то тряпки. В отчаянии он схватил осколок стекла и, сжав его, чтобы ударить, сам же разрезал о края ладонь, уронил обратно на пол. Где-то там, за спиной Кощея началась потасовка. Акросс, сжав в кулак повреждённую руку, ударил почти наугад, наотмашь, вскользь прошло по скуле Кощея, но руку Акросса он тут же поймал, как кольцом кандалов больно сжал у запястья. А потом его резко дёрнуло вверх, ноги оторвались от пола, и он остался в воздухе ещё более беспомощным, хотя и думал, что хуже уже и некуда. Оказалось, что хуже быть может — по полу, разгребая грязь, провезло отброшенного Тима, и возни в углу уже не было слышно, вместо этого уверенный голос Гиены произнёс:

— Тим, хватит выделываться-то! Будешь продолжать, и я Барсику руку сломаю.

— Не слушай её! — не слишком уверенно прокричал Барс. — Они нас всё равно целыми не оставят! Они…

Он захлебнулся криком, и неясно (может и послышался) раздался влажный хруст. Вскочил Тим, забыв про Легиона и кинувшись уже в ту сторону. И тогда Гиена, ловко подхватив уже порядком помятую кастрюлю, в которой у них горел огонь, с гулким звуком ударила его в висок.

Акросс зажмурился, услышал, как упал на пол Тим. Ему очень хотелось, чтобы этот кошмар закончился и, открыв глаза, он увидел бы над собой хамоватого сонного миллионера, приехавшего на шум, а ещё лучше врача в посеревшем от времени халате. Они ведь так шумели, что не могло быть, чтобы никто из жильцов стоящей рядом многоэтажки не позвонил в милицию. Хватило бы одной сердобольной старушки, которой эта драка мешала спать, чтобы спасти их троих.