Вышка для бизнесмена

– Хорошо, тогда я расскажу, что представляет собой этот подонок, – согласился Леший и, присев на подоконник, достал сигареты и закурил. – Дело было в Африке – есть там одна небольшая страна с темным колониальным прошлым. В то время был там так называемый президент, а на самом деле – диктатор с неограниченными полномочиями, и творил он все, что ему только на ум взбредало. А поскольку алмазов там как грязи, то весь остальной мир относился к нему очень даже лояльно. И была у него карманная оппозиция, ориентированная на Запад, но тявкать ей позволяли в очень дозированных размерах, только для того, чтобы соблюсти видимость демократии. А еще были ориентированные на Советский Союз повстанцы, на которых постоянно охотились. И было у повстанцев в городе подполье с очень разветвленной сетью агентов. Им требовалось кое-какое оборудование и люди, которые бы научили, как с ним обращаться. Вот и направили туда в 1990 году пять человек.

– В том числе и тебя? – догадался Гордей.

– Да, и был я тогда старшим лейтенантом Советской армии. Но командировка эта была у меня не первая, так что птенцом желторотым уже не был. Я девушку свою беременной в Москве оставил, думал, вернусь и поженимся. Документы у нас были граждан одной, ну, очень дружественной тогда Советскому Союзу славянской страны, потому что рожи наши рязанские никуда не денешь, да и французский наш был с сильным нижегородским акцентом. Прибыли мы в ту страну кружным путем якобы для изучения местного фольклора. На границе шмонали вплоть до трусов, только что в задницу не заглядывали, так что ничего с собой у нас не было, а все, что нужно, пришло дипгрузом на посольство. А вот эта сволочь, ныне бывший, а в то время действующий гэрэушник, что сейчас из себя благородного корчит, работал там, только фамилия у него тогда была Локтев, он потом женился и фамилию жены взял, между прочим, на дочери одного из наших генералов. А кличка у этого подонка была Мефистофель, сам ее себе придумал и постоянно под что-то демоническое косил: прическа, бородка и все прочее.

– Если кратко, то Мефи? – догадался Гордей.

– Именно. И бородку этот гад сбрил недавно для того, чтобы такой особой приметы не было, а может, просто красить ее надоело, а, Мефи? – Но Назаров молчал, словно воды в рот набрал, и Леший продолжил: – Он должен был принять этот груз, спрятать в тайник и передать нам, но вот для чего он нужен, а главное, кому предназначен, он не знал, только мы. Командир пошел с ним на встречу и коробку гаванских сигар ему понес – передать просили, потому что эта сволочь без них жить не может. Получил он у Локтева координаты тайника, пошли мы за грузом, а там нас и взяли как цыплят, потому что оружия у нас, естественно, не было.

– Ах ты гнида! – взвился Гордей.

– Это не я. Я ни в чем не виноват! – Назаров визжал во весь голос.

Гурову никогда не приходилось присутствовать при том, как режут поросят, но звук, очевидно, был такой же, просто уши закладывало.

– Нет. Это ты выдал нас, паскуда, – уверенно заявил Леший. – У этого диктатора начальником контрразведки был патологический садист, эдакий карлик-урод с кучей комплексов. Привезли нас к нему, и он для начала нам наши клички назвал, и то, что мы из Союза, сказал, и то, что именно в тайнике было, он тоже, оказывается, знал. А потом напрямую нам заявил: смерть, мол, бывает быстрая и легкая, а бывает долгая и мучительная. И чтоб легко умереть, нам нужно всего лишь рассказать, кому мы должны все передать.

– Имена, явки, пароли… Словом, все, как в кино, – мрачно пошутил Гордей.

– Да, только это было очень страшное кино, – заметил Леший. – А для моих боевых товарищей оно оказалось до смерти страшным. Мы, конечно, круглые глаза сделали, мол, вы нас не за тех приняли, мы в этом месте случайно оказались, просто пошли погулять и ничего противозаконного не замышляли. Вот тут-то он нам все и рассказал, и особенно подчеркнул, чтобы мы его откровенность правильно поняли.

– Иначе говоря, чтобы до вас окончательно дошло, что живыми вам от него не уйти, – понял Гордей.

– Точно, – кивнул Леший. – Оказалось, что прихватили они Локтева на проститутке-малолетке и в участок привезли. Это мы там были нелегально, и в случае провала родина о нас и слыхом не слыхивала, а вот у него была дипломатическая неприкосновенность. Ему нужно было только требовать встречи с представителем посольства и все. Да, после этого его отправили бы на родину, может быть, из партии исключили…

– И поделом! – добавил Гордей.

– Не спорю, тогда с этим было строго, – согласился Леший. – Но Локтев выбрал другой путь. Этот карлик-урод очень веселился, когда нам все это рассказывал. Он говорил, что Локтева не били, не пытали. Ему просто пригрозили, что посадят в камеру к уголовникам, и те его смазливую мордочку попортят, а может, и не только ее. Блефовал этот урод, конечно, потому что видимость законности в отношении дипломатов там все-таки соблюдалась.

– То есть его не били, не пытали, а только пригрозили, и этот слизняк перепугался до смерти? – недоверчиво спросил Гордей.