Вышка для бизнесмена

В пятницу, приехав в ресторан «Волга», Гуров понял, как прав был Гордей – на фоне остальных гостей он, мало кому известный в этом зале, просто потерялся. На подобных мероприятиях он всегда чувствовал себя не в своей тарелке и сейчас, увидев Василия Семеновича с Анфисой Сергеевной и Людмилу Алексеевну, чувствовавших себя еще более неудобно, чем сам, подошел к ним. Как он понял, братьев невесты, как и всю прочую родню, оставили в деревне. А вот Полина Николаевна вела себя как настоящая королева. К ней выстроилась целая очередь из гостей и она принимала поздравления так, словно сама была невестой. Память у нее была отличная и она не только называла всех по имени-отчеству, но еще и помнила, кто с какой проблемой к ней обращался. Гурова она сама поманила рукой и, когда он подошел, спросила:

– Ты траву-то пьешь? Не ленишься?

– Пью, Полина Николаевна, – заверил ее Лев Иванович.

– Ну, смотри. Если чего, приезжай, – пригласила она.

– А друзей направлять можно? А то у меня один суставами мается. – Он имел в виду Орлова.

– Присылай. Если от тебя, то не откажу, – величественно пообещала она.

Тут приехали Воронцов со Щербаковым, причем последний был с сыном, так что Гурову было с кем пообщаться.

Но вот после венчания прибыли молодые, и все пошли за стол. Рядом с Гордеем сел Леший. Сегодня он был в хорошем дорогом костюме, белоснежной рубашке, галстуке и туфлях вместо кроссовок, но вот перчатки и зеркальные очки остались. За столом он чувствовал себя совершенно свободно и уверенно. «Интересно, – подумал Гуров, – а есть ли на свете место, где он после всего, что ему пришлось пережить, почувствовал бы себя неуютно?».

Застолье было, как ему и положено по статусу жениха, богатым и чопорным. «Горько», конечно, кричали, но вот считать хором, сколько времени продлится поцелуй, никто не стал – не по чину это было гостям. «Ничего, – подумал Гуров. – Завтра в деревне остальные наорутся». Подарки были дорогими, но какими-то скучными, но вот когда Гуров вручил молодым часы и пожелал, чтобы они показывали им только счастливое время, Елена обрадовалась как ребенок:

– Ой, а я всегда такие хотела!

А судя по тому, как Воронцов, поднося им большую и тяжелую коробку, сказал:

– А это, чтобы вам сладко пилось и елось, – он последовал совету Гурова и купил-таки керамику.

Когда Лев прощался с молодыми и стоявшим рядом с ними Лешим, Гордей ему сказал:

– Если чего надо будет, обращайся.

– Нет уж, лучше вы к нам, – усмехнулся Гуров

– А уж это как карта ляжет. Земля, в общем-то, штука маленькая и круглая, так что не зарекайся, – заметил Гордей.

– А это фотография вам на память, – приветливо сказала Елена. – Мы с Ванечкой ее вам подписали. И вообще, приезжайте к нам в гости, пожалуйста, – вы для нас с Ванечкой столько сделали, что стали почти родным человеком.

– Да чего уж особенного я сделал, – отмахнулся Гуров, но слышать такое ему все равно было приятно. – Ой, я же вам термос не отдал, – спохватился он. – Ну, ничего, я его с кем-нибудь передам.

– Не надо. Пусть у вас остается, он хороший, тепло долго держит. Бабушка говорила, что он еще из тех китайских, качественный очень. Посмотрите на него и нас вспомните, – улыбнулась ему Елена.

– И вспомню с благодарностью, – совершенно искренне заверил ее Гуров.

– Желаю удачи, господин полковник, – сказал бесцветным голосом стоявший с непроницаемым лицом Леший.

– Спасибо. – Разговаривая с этим невероятным человеком, Гуров чувствовал себя скованно, а это случалось с ним очень редко, и из-за этого он на себя злился. – Если вы хотите, то я могу навести справки…

– Не стоит, – отказался Леший. – Я не привык вешать на посторонних свои проблемы. Впрочем, у меня уже не осталось нерешенных проблем.

На следующий день в аэропорт Гурова отвозил опять-таки Воронцов, просивший передать Орлову самые наилучшие пожелания, не забывать и приезжать снова, а вот в Москве его встречали Орлов и Крячко.

– И не сказал бы, что ты так уж посвежел, – критично оглядев друга, сказал Станислав.

– А ты чего ожидал? – удивился Гуров.

– Ну, не знаю… – пожал плечами Крячко. – По крайней мере, увидеть тебя отдохнувшим, а по тебе этого как-то не видно.

– А что ты имеешь в виду под словом «отдохнувший»? – поинтересовался полковник.

Вот так пикируясь, они доехали до дома Гурова и поднялись к нему. Марии дома не было, но оставленная в мойке грязная посуда и пятна от сбежавшего кофе на плите свидетельствовали о том, что еще утром она там была. Лев Иванович снял плащ, и Крячко тут же присвистнул:

– По какому поводу прибарахлился, господин полковник!

– Вот по этому. – Гуров достал и протянул ему и Орлову фотографию, а сам тем временем открыл сумку и понес грязные вещи в ванную, в корзину для грязного белья.

– Мать честная! Это же Гордей! – воскликнул Стас, бывший в той командировке вместе с Гуровым.

– Он самый. Женился вчера, – подтвердил Гуров, направляясь в кухню с банкой и термосом, который так у него и остался.

– Это что такое? – заинтересовался Орлов, показывая на банку.

– То, что должно меня на ноги поставить, – ответил Лев Иванович.