Вышли из леса две медведицы

Все птицы вдруг разом умолкли, будто освобождая место для звука выстрела. Его грохот отозвался эхом где-то в глубинах вади и тут же затих. Несмотря на близость цели и скорость пули, стрелявший четко ощутил промежуток времени между ударом бойка по капсюлю патрона и ударом пули по мягкому телу.

Высокий плотный парень вскрикнул и закрутился на месте. Полы короткой куртки на миг распахнулись. По тому, как он падал, стрелявший понял, что попал точно туда, куда метил, в колено. Такое ранение делает человека беспомощным, страдающим от боли и испуганным, оставляя его в чувствах и в полном сознании.

Какое-то мгновенье парень лежал на спине, затем начал медленно отползать в сторону, пытаясь протиснуться между колючими кустами, названия которых он не знал и которые все равно не смогли бы его укрыть. Потом затих, вытащил из сумки пистолет и огляделся. Но, не увидев стрелявшего, в нерешительности застыл на месте.

Ясное небо и восходящее солнце слепили его глаза. Приятный, не очень сладкий аромат последних цветов раздражающе щекотал его нос. А сердце теснил страх. Эти камни, скалы, кусты — все здесь было ему чужим. Он привык защищаться в городе, на улице, среди домов и машин, но не в вади, не в лесу, не в открытом поле — в тех местах, чьих законов он не знал, чьи сигналы не мог расшифровать и чей язык не понимал. Полуослепшими глазами вглядываясь в противоположный склон, он знал, что кто-то наблюдает за ним оттуда через тот же прицел, с помощью которого стрелял в него, понимал, что продолжение последует, и с ужасом ожидал его.

Прошло несколько минут, и тогда он наконец увидел человека. Мужчина среднего роста спускался в его сторону с холма, неся винтовку горизонтально, на уровне пояса. Солнце, встававшее у него за спиной, вычерчивало его на фоне неба как сильный широкий силуэт, лишенный деталей и черт лица.

Приблизившись метров на тридцать, человек остановился и негромко сказал:

— Пистолет в сумку!

У раненого, в его положении, на таком расстоянии от противника и из такого оружия не было шансов ответить выстрелом, тем более человеку, вооруженному ружьем и уже доказавшему свою снайперскую сноровку.

Он сунул пистолет в сумку.

— Закрой, — сказал человек.

Раненый закрыл сумку.

— Брось в мою сторону.

Раненый не двигался. Стрелявший человек приблизился к нему и при этом сдвинулся в сторону. Теперь солнце уже не стояло точно за его спиной. Темный мужской силуэт обрел каштановые, посверкивающие на свету волосы, лишенное выражения лицо, светлые глаза и такую светлую кожу, которая могла удивить и даже испугать своей белизной. Человек был в старой рабочей одежде — синяя хлопчатобумажная рубаха и поношенные брюки хаки. Ботинки были обмотаны чем-то белым, похожим на махровые полотенца.

Он подошел ближе и нагнулся, чтобы поднять сумку. Раненый ухватился за ремешок. Человек ничего не сказал, но, когда раненый потянул сумку к себе, с силой воткнул ствол ружья в его раздробленное колено.

Раненый закричал от боли, отпустил ремешок и откатился в сторону.

— Не кричи, — сказал человек. — Ты ведь не хочешь, чтобы кто-нибудь услышал и явился сюда? — И добавил: — Запомни, что ты здесь из-за убийства. А я еще нет.

Потом поднял сумку и спросил:

— Что ты искал под деревом? За чем тебя послали?

Раненый ответил:

— Я не искал ничего. Я просто себе гуляю.

— В таких ботинках, в этой одежде и с этой сумкой ты не выглядишь горожанином на прогулке, — сказал человек. — Что ты ищешь здесь в такое раннее время? За чем тебя сюда послали?

— Я же тебе сказал — я просто гуляю.

— Может, тебя послали за этим? — спросил человек и вынул из кармана золотую зажигалку.

Раненый не ответил.

Человек сел на большой, похожий на трон камень у подножья гигантского харува и чиркнул зажигалкой.

— Смотри, она даже работает, — сказал он. — Это твоя?

Раненый не ответил.

— Она лежала в грязи. Я ее немного почистил. И увидел, что на ней сзади есть инициалы.

Раненый не ответил.

Человек открыл его сумку, вытащил оттуда бумажник и проверил водительское удостоверение.

— Нет. Это не твои инициалы. Это инициалы кого-то другого. Кто-то другой забыл здесь свою зажигалку и послал тебя принести ее.

Раненый сказал:

— Я просто гулял. Я знать не знаю, от кого эта зажигалка.

— Чья это зажигалка, — исправил стрелявший. — А то я, чего доброго, могу подумать, что ты просто мелкая уголовная сошка, которая даже говорить правильно не умеет.

Он поднялся с камня.

— Так чья это зажигалка? — повторил он. — Кому важно, чтобы ее не нашли здесь?

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — сказал раненый.

Человек подошел ближе.

— На этот раз кричи тихо, — сказал он. — Для своей же пользы. Помнишь, что я тебе сказал раньше? Ты здесь из-за убийства, а я еще нет.

И снова ударил раненого по колену стволом своего ружья. Раненый закричал в ладонь. Крик кончился сдавленным воем. Тело его тряслось. Пот заливал лоб и капал на лицо.

— Чья это зажигалка?

— Ты не знаешь, с кем связался. Ты не доживешь до восхода солнца, — прошептал раненый, пытаясь отползти назад. Он извивался и тяжело дышал, и слюна слетала с его губ вместе со стонами.