Вышли на фронт «катюши»

Нашим минометным полком летом и осенью 1941 года командовал майор В. А. Шмаков. То было время тяжелых боев. Не имея опыта, действуя на широком фронте, мы делали все возможное, чтобы нанести как можно больше потерь врагу.

Командовать артиллерийской батареей — дело ответственное, особенно если дело касается нового вида оружия, опыта боевого применения которого еще нет. От меня требовалось лично изучить новую технику, основы ее боевого применения и добиться, чтобы весь личный состав быстро овладел этим оружием.

Наиболее интенсивные занятия начались с получением новых боевых машин, прибытия которых все с нетерпением ждали. Сначала с ними ознакомился командный состав полка. Занятия проводили командиры Главного артиллерийского управления и военпреды завода «Компрессор», изготовлявшего эти машины. Затем дошла очередь до личного состава подразделений. Занятия в батарее вел я сам. В помощь командирам батарей из дивизиона и полка выделялись специалисты — арттехник и электротехник. Личному составу запрещалось делиться с кем бы то ни было наблюдениями и впечатлениями об изучаемой технике.

В сжатые сроки моя батарея и весь наш дивизион были сформированы, провели необходимую подготовку и в сентябре своим ходом убыли на Брянский фронт. В район боевых действий вышли поздно ночью. Несколько раз перемещались вдоль фронта. Расположились в лесу северо-западнее города Севска. Командир дивизиона тут же получил первую боевую задачу.

Чувство высокой ответственности и большое волнение охватило всех нас. Первый залп запомнился на всю жизнь. Стреляли по скоплению живой силы и техники на окраине Пухова (Сумская область). Тогда противник готовился к первому генеральному наступлению на Москву. В ночь на 13 сентября батареи дивизиона заняли огневые позиции. Получены координаты цели. Все готово. В кабинах остались только командиры и водители. И вот — залп!

Багровый свет прогнал темноту ночи. А через несколько минут там, где был противник, забушевал огненный смерч. На ограниченной площади в течение десятков секунд разорвалось почти 200 РС. Результаты стрельбы были отличные.

Менее двух месяцев мне пришлось командовать батареей в 3-м дивизионе ГМП. Но это непродолжительное по времени командование в условиях тяжелых оборонительных боев стало неоценимой воинской школой. В октябре на базе нашего дивизиона был сформирован 5-й отдельный гвардейский минометный дивизион. Его командиром стал капитан Ф. Ф. Терешенок, а я был назначен командиром 1-й батареи.

Теперь я уже лучше знал, к чему и как готовить личный состав, какое место в моей работе должна занимать техническая и специальная подготовка командиров боевых установок, наводчиков и водителей.

Дивизион, укомплектованный в своей значительной части тружениками Подмосковья, после непродолжительной подготовки двинулся на фронт и принял активное участие в боях на ближних подступах к Москве — в районе Звенигорода, Рузы, под Волоколамском.

О наших боях на подмосковной земле в те суровые годы войны мне хотелось бы рассказать подробнее.

Тот из читателей, кто был в Звенигороде, не мог не обратить внимание на постамент с боевой машиной М-13 — он находится в городском парке и воздвигнут в честь воинов моей родной 1-й батареи 5-го отдельного гвардейского минометного дивизиона.

...В конце октября 1941 года на Звенигородском направлении шли упорные оборонительные бои. Здесь сражались части 144-й стрелковой дивизии генерал-майора М. А. Пронина. Кровопролитные бои шли за каждую деревню, за каждую высотку. День и ночь не смолкали орудийные залпы, обливаясь кровью, сражалась с врагом пехота. И вот среди этого многоголосого гула войны появились отличающиеся от всех других громовые раскаты. Это был голос гвардейских минометов.

Наш дивизион прибыл под Звенигород в ночь на 25 октября. Начальник штаба дивизиона лейтенант Ю. А. Павлов тут же установил связь со 144-й стрелковой дивизией, которую мы поддерживали, а командиры батарей перешли на наблюдательные пункты стрелковых полков.

НП командира 612-го стрелкового полка и мой находились в деревне Локотня. Неожиданно к нам приехал командующий 5-й армией генерал Л. А. Говоров. Редко бывало, чтобы столь большой военачальник лично ставил задачу командиру батареи. Но в этот день было именно так. Обстановка осложнялась, и судьба боя, видимо, в большой степени зависела от того, успеем ли мы упредить противника. Командарм, изучив данные разведки о сосредоточении крупных сил пехоты и танков противника в районе Колюбакина, приказал нанести огневой удар.

В считанные минуты батарея лейтенанта А. П. Константинова и наша батарея заняли огневые позиции. На фашистские войска, готовившиеся возобновить наступление на Звенигород, обрушился шквал огня гвардейских минометов и артиллерии.

Совместные действия пехоты и артиллерии 144-й дивизии и гвардейских минометных батарей задержали наступление врага на Звенигород в районе Локотни на несколько дней.