Вышли на фронт «катюши»

В чудесный солнечный день Лена и Юра пришли к командиру полка. Так уж повелось: когда молодые люди решают соединить свои судьбы, они советуются с родителями. На фронте и в армии отца и мать заменяет командир. Гвардии подполковник А. Г. Карась и встретил их, как отец, хотя ему шел 26-й год. Взвесили все «за» и все «против», решили: «Война войной, а жизнь есть жизнь, и любовь побеждает смерть». Лена и Юра на «эмке» уехали в Ленинград в загс, а мы бросились собирать полевые цветы и по возвращении молодоженов из города преподнесли им букет, краше и роднее которого не бывает. Состоялась фронтовая комсомольская свадьба.

А война продолжалась. В сентябре полк с ходу, севернее города Тарту, вступил в бои за освобождение Эстонии. Дивизион, в котором фельдшером была Лена, отличился в боях за Мустве, Реквере, Тапа. Своим огнем он прокладывал путь воинам 8-го Эстонского корпуса.

22 сентября 1944 года Таллин был освобожден. В этот день и погибла Лена Варшавская. Со всеми воинскими почестями гвардейцы похоронили своего дорогого товарища. Слезы текли сами: одним она спасла жизнь, другим была как родная сестра, третьи называли ее дочкой.

Гвардии старшие лейтенанты Ю. П. Горбатый и И. М. Салтовец установили памятник на могиле верного друга. На нем было написано:

«Гвардии старшина медицинской службы

1925 25/I — 1944 22/Х

ВАРШАВСКАЯ Елена Михайловна»

И ниже:

«В труде, в бою мы по дорогам трудным
Суровой жизни шли всегда втроем.
И вот теперь, сим памятником скромным
Последний долг тебе мы отдаем».

Эти слова написал Ваня Салтовец, друг Лены.

За образцовое выполнение заданий командования при освобождении Эстонии и ее столицы полку было присвоено наименование Таллинский.

При реконструкции города останки павших героев были перенесены в центр, и там воздвигнут величественный памятник воинам-освободителям. Горит Вечный огонь.

Сотни раз после войны я рассказывал своим ученикам и молодежи о друзьях-однополчанах, об их подвигах. В 1971 году в московской школе № 237 начала работу группа красных следопытов. Они разыскивали родственников Лены Варшавской. Огромную помощь в поиске оказала школьникам сотрудница Центрального адресного бюро г. Москвы Полина Прокофьевна Баранник. Мам по фамилии Варшавская в Москве оказалось 200. Ребята написали и разослали 44 письма женщинам, которые, как сказала Полина Прокофьевна, могли быть мамой Лены. Получили ответы.

«Дорогие ребята! У меня был единственный сын — Миша Бабицкий (фамилия отца). Он учился в школе пограничников. В 1941 году курсанты были отправлены в Ленинградскую область. Там и погиб мой сын. Я до сих пор не могу найти его могилы. Меня очень тронул ваш поиск. Занимайтесь этим важным и благородным делом. Низкий поклон вам».

«Мои дорогие ребята. Не могу вам ничего ответить. Эта девушка не родственница мне. Но буду очень признательна, если вы сумеете получить какие-либо сведения и сообщите их мне. Я, получив ваше письмо, и себя в какой-то мере причисляю к «красным следопытам».

В 1973 году после публикации в одной из таллинских газет очерка «Лена» в поиск включились пионеры и комсомольцы Эстонии. Два года спустя наши письма и письма родителей встретились, и мы установили контакт.

Родители рассказали, что их девочка родилась в Полтаве. При торжественных октябринах в театре по предложению комсомольцев ей было дано имя Лени́на. Перед войной она училась в Музыкальном училище имени Гнесиных. В 1941 году, убегая на фронт из поезда с эвакуированными, уходившего на Самарканд, Ленина оставила записку: «Отец, сейчас музыка иная — война. Я ушла на фронт».

В 1944 году кто-то из однополчан сохранил пробитое и окровавленное последнее письмо Лены, которое она не успела отправить, и переслал родителям. За шесть дней до гибели она писала:

«Здравствуй, дорогой отец!

Хотя ты не ответил, но я считаю своим долгом написать тебе. Началась страдная пора, мы сейчас далеко от прежнего расположения — гоним немцев в Эстонии. Нас здесь радушно принимают. Испытываем чувство радости за свой народ, свою армию.

Живем здесь неплохо. Мы здоровы, бодры, полны энергии. Юрик здорово похудел. А у меня полный порядок. У Юрчика два осколка. Кончится война — сделаем операцию. Успокаиваю его этой надеждой. Можно сказать, проказница судьба! Полюбили друг друга здоровыми. Потом его поцарапало, потом меня. Поженились только после моего возвращения из госпиталя. Ну и жизнь! Закончим войну и, если будем живы, заживем хорошей, замечательной жизнью. Эх, отец, какую жизнь построим! А если не придется дожить до этого счастья, то и не очень обидно, наши места займет новое поколение, полное знаний, энергии и воли, и, может, нас вспомнят!..

Отрадно, когда продвигаешься вперед. Скоро ты услышишь про нас. Знай, что и наша доля труда вложена в эту победу».