Высматривая путь. Том II (СИ)

Ведьмак знал, что подготовка девушки к сексу весьма трудоемкий процесс. Это ему достаточно того, что грудь покажут да между ног рукой ухватят, и он уже готов. Знал также, что несмотря ни на что, должен быть сдержанным и позаботиться только о том, чтобы Дера испытала настоящее удовольствие. Чтобы распробовала, с чем ей предстоит сталкиваться каждую близость с ним, и больше не переживала. Со временем она наберется опыта, перестанет бояться, станет раскрепощенной, и тогда они смогут наслаждаться друг другом столько, сколько захотят. Но прежде он должен внести свой так называемый вклад. Сделать первый толчок в нужном направлении. Научить наслаждаться близостью и не бояться ее. Должен окончательно к себе расположить и показать, что эта самая близость может быть не обязательно пугающей, насильственной или болезненной.

Со штанами вышло не так просто как с рубахой, но девушка послушно приподняла бедра, позволяя раздеть себя. Ведьмак сдернул узкую штанину сначала с одной ноги, затем намеревался со второй, но немного замешкался. Благо, что удалось быстро справиться и не растерять при этом весь настрой. Хоть мысленно он обругал ту несомненно умелую портниху, что сшила такую в некотором роде непрактичную одежду. Кажется, ее звали Ита? А когда Дера осталась лежать перед ним практически нагая и стыдливо прикрывалась ладонью, Эскелю показалось, что он впервые готов начать молиться Богам, что благоволили ему все это время, а еще, что столь желанная девушка, осязаемая, настоящая, в самом деле принадлежит сейчас ему. Не во сне, как порой бывало, и не в помутненном похотью рассудке, а в самой что ни на есть реальности.

Осторожно сползая все ниже, он оглаживал руками ее крутые бедра, поджимал в нетерпении губы, вместе с тем вызывая истинное недоумение на лице Фредерики. А когда мужчина ласково провел ладонями по ее коленям, заставляя те чуть согнуться, и развел их в стороны, девушка и вовсе приподнялась на локтях, с ужасом взглянув на него.

— Что ты делаешь? Разве мы не… — она не смогла договорить, так как внезапно осознала, что теперь совершенно обнажена перед ним, и тут же стушевалась.

— Тебе понравится, — он успокаивающе погладил ее бедра. — Просто расслабься.

И она, на его удивление, послушалась. Только выпутала руки из рукавов рубахи и легла обратно, закрыв предплечьями лицо. Смущение все же брало свое, но Эскель понимал и это, стараясь не подливать масла в огонь, чтобы Дера не вздумала зажаться и оттолкнуть его. Потому он, опустив глаза, вернулся к ее раздвинутым ногам. Они были мощные, длинные, напряженные. И, Боги свидетели, они воистину казались ему прекрасными. Дера вздрогнула от грубости кожи его пальцев, что касались внутренней стороны ее бедер. Она и хотела бы свести их, чтобы не допустить того, что могло произойти дальше, но предпочла сгореть со стыда, чем лишить себя его желанных прикосновений. Ведьмак склонился ниже, с упоением всмотрелся в раскрытое перед ним естество и провел по гладким влажным складкам пальцами, осторожно раздвигая их в стороны. Девушка тут же разразилась сдавленным стоном и заерзала ягодицами по подстилке. Такое незамысловатое действие, а она уже готова была метаться из стороны в сторону, лишь бы он не останавливался.

Шерстяная ткань неприятно заколола кожу, но это будто еще больше раззадоривало. А когда ее лона коснулся горячий язык, плавно проводя снизу-вверх, непременно задерживаясь вверху на особо чувствительном месте, то она и вовсе вскрикнула. Тело откликнулось на ласку и пронизывающие кожу покалывания мгновенно. Одно дело, когда они ощущаются руками при соприкосновении с кожей ведьмака, но совсем другое, когда это все чувствует самая нежная и возбужденная часть тела. Поясница прогнулась, а в голове в одночасье помутилось.

Эскель устроился поудобнее, пристроив руки под ее ягодицами, а свои плечи под коленями, таким образом, чтобы ее ноги оказались у него за спиной. И с особой бережностью провел губами по гладкой светлой коже внутренней части ее бедра, оставляя за собой влажный след. Она протяжно застонала и запрокинула голову, упираясь затылком в настил. Он коснулся языком ее раскрытого перед ним лона, находя его восхитительно скользким. Провел языком вверх, а когда легонько задел напряженный бугорок, Дера готова была разрыдаться, несомненно перепугав этим пасущихся рядом лошадей. Эскель и сам не сдержался: хрипло застонал, с нежностью сжав пальцами ее ягодицы.

Фредерика вскрикнула, ощущая вибрации от его стона всем телом, и неосознанно дернулась чуть в сторону. Но затем, когда мужчина сладко причмокнул и осторожно погрузил кончик языка внутрь, ощущая сладковатый вкус ее тела, она и вовсе захлебнулась в своих рвущихся наружу стенаниях и в полном отрешении зажмурилась так, что перед глазами заплясали яркие пятна.

— Боги… — сбивчиво зашептала она, совершенно теряя над собой контроль. — Прошу, не останавливайся…