Высокая вода

– Комиссар, это Монико. – Сержант Монико, вспомнил Брунетти, работал на этой неделе в ночную смену.

– Что такое, Монико?

– Кажется, у нас тут убийство, синьор.

– Где?

– Дворец дожей.

– Кто? – спросил он, хотя уже знал.

– Директор, синьор.

– Семенцато?

– Да, синьор.

– Что случилось?

– Похоже на взлом. Уборщица нашла его минут десять назад и с визгом прибежала к охранникам. Они пошли в его кабинет и нашли его и позвонили нам.

– Что вы сделали? – Он уронил книгу на пол возле кровати и начал оглядываться в поисках своей одежды.

– Мы позвонили вице-квестору Патте, но его жена сказала, что его нет и она понятия не имеет, как с ним связаться. – И то и то могло быть враньем, отметил Брунетти. – И я решил позвонить вам, синьор.

– Эти охранники рассказали вам, что случилось?

– Да, синьор. Тот, с которым я говорил, сказал, что там очень много крови и похоже, что его ударили по голове.

– Он был мертвый, когда уборщица нашла его?

– Я так думаю, синьор. Охранники сказали, что он был мертв, когда они туда добежали.

– Ну ладно, – буркнул Брунетти, отбрасывая одеяла. – Сейчас приду. Пошли туда кого-нибудь – кто сегодня дежурит?

– Вьянелло, синьор. Он тут был со мной в ночную смену, так что отправился туда сразу, как поступил звонок.

– Хорошо. Позвони доктору Риццарди и попроси встретиться там со мной.

– Да, синьор, я собирался позвонить ему сразу, как поговорю с вами.

– Хорошо, – сказал Брунетти, спуская ноги на пол. – Я буду там минут через двадцать. Понадобится группа для съемки и снятия отпечатков.

– Да, синьор. Я позвоню Павезе и Фосколо, как только поговорю с доктором Риццарди.

– Ладно. Через двадцать минут, – сказал Брунетти и повесил трубку.

Возможно ли пережить потрясение без удивления? Насильственная смерть лишь четыре дня спустя после жестокого нападения на Бретт. Натягивая одежду и завязывая шнурки, Брунетти решил воздержаться от поспешных заключений. Он обошел кровать, нагнулся к Паоле и слегка потряс ее за плечо.

Она открыла глаза и посмотрела на него поверх очков, которые стала надевать в этом году во время чтения. На ней был драный старый фланелевый халат, который она купила в Шотландии больше десяти лет назад, поверх него был натянут ирландский вязаный кардиган, подаренный ей родителями на Рождество примерно тогда же. Видя ее такой, еще не вырвавшейся из дурмана первого глубокого сна и близоруко пялящейся на него, он подумал, что она очень похожа на бездомных и явно безумных женщин, которые проводит зимние ночи на вокзале. Чувствуя себя предателем при этой мысли, он склонился к кругу света от ее прикроватной лампочки и нагнулся, чтобы поцеловать ее в лоб.

– Это был высочайший призыв к исполнению долга? – спросила она, немедленно проснувшись.

– Да. Семенцато. Уборщица нашла его в кабинете во Дворце дожей.

– Мертвым?

– Да.

– Убит?

– Похоже на то.

Она сняла очки и положила их на бумаги, которые рассыпались перед ней по одеялу.

– Ты послал охранника к палате американки? – спросила она, предоставляя ему следовать за быстро сделанным логическим заключением.

– Нет, – признался он, – но сделаю это, как только доберусь до Дворца. Я не думаю, что они рискнут дважды за одну ночь, но человека пошлю.

Как легко возникли эти «они», сотворенные его нежеланием верить в совпадения и Паолиным нежеланием верить в гуманность.

– Кто звонил? – спросила она.

– Монико.

– Хорошо. Я позвоню ему и скажу про охранника.

– Спасибо. Не жди меня. Я боюсь, что это займет много времени.

– И это тоже, – проговорила она, нагибаясь вперед и собирая курсовые.

Брунетти снова наклонился и на этот раз поцеловал ее в губы. Она страстно ответила на поцелуй.

Он выпрямился, и она удивила его, обвив руками его талию и прижавшись лицом к его животу. Она что-то сказала, что-то совсем неразборчивое. Он нежно погладил ее по голове, но мыслями уже был с китайской керамикой и Семенцато.

Она отодвинулась и потянулась за очками. Надевая их, она сказала:

– Не забудь взять сапоги.

Глава 9

Комиссар венецианской полиции Брунетти прибыл на место убийства директора самого знаменитого музея города, неся в правой руке белый пластиковый пакет, на котором красными буквами было написано название супермаркета. Внутри лежали черные резиновые сапоги сорок третьего размера, которые он купил в «Станда» три года назад. Первое, что он сделал, подойдя к посту охраны у подножия музейной лестницы, это вручил пакет сидевшему там охраннику, сказав, что заберет, когда будет уходить.

Поставив пакет на пол около своего стола, охранник доложил:

– Один из ваших там наверху, синьор.

– Хорошо. Скоро еще придут. И коронер. Пресса уже подвалила?

– Нет, синьор.

– Что там уборщица?

– Пришлось отвести ее домой, синьор. Она, как его увидела, плачет не переставая.

– Настолько плохо, да?

Сторож кивнул.

– Ужасно много крови.

Ранение в голову, вспомнил Брунетти. Да, крови должно быть много.

– Когда доберется домой, всех всполошит, значит, кто-нибудь обязательно позвонит в «Гаццетино». Постарайтесь задержать репортеров внизу, когда прибудут, пожалуйста.

– Я постараюсь, синьор, но не знаю, будет ли толк.

– Держите их здесь, – сказал Брунетти.