Высокие башни

Клод-Элизабет отличалась большей наблюдательностью и жалела Фелисите. Она не знала всю историю в деталях, но до нее доходили слухи. Баронесса не была сплетницей и не поощряла болтунов. Женщина понимала, что Фелисите нуждалась в сочувствии и поддержке.

Баронесса иногда приходила в кабинет с чашкой теплого молока, в которое было добавлено несколько капель бренди, и говорила, что пора заканчивать работу. Как-то раз она встала рядом с Фелисите и обратилась к мужу:

— Дорогой Шарль, я подозреваю, что ты себя ведешь подобно ужасным героям господина Мольера.

Фелисите пыталась выбросить из головы горькие мысли, но это ей не удалось. Девушка плохо спала и просыпалась очень рано, а потом ворочалась в постели до тех пор, пока не надо было вставать. По утрам, когда она еще лежала в полудреме, ей слышались шаги на улице. Она удивилась и даже собиралась поговорить об этом с бароном, — никто из законопослушных граждан не мог разгуливать по улицам в столь ранний час. Ночной сторож при ходьбе шаркал ногами, а шаги таинственного прохожего были легкие и быстрые.

Как-то утром Фелисите решила, что ей не стоит оставаться в постели и мучить себя, перебирая в памяти события последних дней, приведшие к крушению романтических грез. Она вскочила с кровати и подошла к окну. Небо было серым и низким. Девушка начала дрожать от холода и собиралась вернуться в постель, но потом услышала шаги, раздававшиеся на рю Сен-Пол.

Спустя какое-то время она увидела раннего прохожего. Это был Филипп. Он шагал очень быстро и вглядывался в ее окно. Девушка инстинктивно отпрянула, чтобы он ее не заметил, но продолжала украдкой наблюдать за юношей. Филипп смотрел прямо перед собой, и она нашла его очень бледным и грустным.

«Мой бедный Филипп, — подумала Фелисите. Глаза у нее наполнились слезами. Когда он пропал из вида, она бросилась на постель и долго рыдала. Но впервые за долгое время на сердце у девушки потеплело, и она весь день вспоминала о его верности.

На следующее утро она поднялась еще раньше и встала у калитки, ведущей с улицы во двор. Вдалеке послышались шаги.

— О, Филипп! Мой дорогой и преданный Филипп! — шептала девушка. Шел снег, и она дрожащей рукой надвинула пониже капюшон старенького шерстяного плаща.

Филипп приблизился к дому, не сводя глаз с ее окна на третьем этаже, и слегка вздрогнул, когда Фелисите тихо промолвила:

— Доброе утро, Филипп!

Юноша остановился, взглянул на любимую и едва слышно обронил:

— Доброе утро, Фелисите.

Он просто стоял, и она поняла, что ему хотелось сказать ей очень многое. Они смотрела друг на друга и молчали. Филипп тщетно пытался заговорить, но потом в отчаянии покачал головой и пошел прочь…

Ночью прошел сильный снег, и на утро она увидела, как он пробирается через огромные сугробы. Посреди улицы прорыли дорожку, и Фелисите видела только его голову и плечи, когда он подошел ближе. Филипп не ожидал встретить любимую, и он покраснел так, как будто его уличили в чем-то предосудительном, но замедлил шаг, и тихо шепнул:

— Я люблю тебя еще сильнее!

Девушка хотела ответить, что будет любить его до конца жизни, но у нее перехватило дыхание, и она улыбнулась сквозь слезы, а потом помахала, встав на носочки, ибо снег засыпал даже калитку.

С этого дня они встречались каждое утро, несмотря ни на что. Фелисите всегда ждала его у калитки, а Филипп появлялся так точно, что по нему можно было проверять часы. Он никогда не задерживался, но все время повторял:

— Я люблю тебя еще сильнее!

Он боялся, что их заметят и не желал, чтобы об этом узнал барон. Фелисите иногда заранее подыскивала те слова, которые хотела сказать ему, но почти всегда их забывала. Она ему обычно улыбалась…

Если они где-то случайно встречались, то старались не выказывать свою радость. В присутствии посторонних он был очень сдержан, и ей приходилось следовать его примеру.

Но когда их никто не видел, они в полном молчании любовались друг другом.

Пожалуй, мы несколько преувеличили, сказав, что они виделись каждое утро. Однажды Филипп не пришел. Стояла весна и Фелисите набрала во дворе букет нарциссов, а потом встала у калитки, размышляя о том, можно ли подарить ему цветок. Она еще ничего не решила, но понимала, что в первый раз он опаздывает. Прошло несколько минут, и девушка стала волноваться. Филиппа ничто не могло отвлечь от встречи! Прошло минут пятнадцать, и, услышав звуки, донесшиеся из задней части дома, Фелисите поняла, что слуги начинают вставать, значит, он не придет.

Что-то случилось! Фелисите вышла на улицу и отправилась в его мастерскую. Подойдя ближе, она увидела, что из переулка вышел Поликарп Бонне и быстро двинулся навстречу Фелисите.

— Что стряслось, Карп? — спросила девушка, поравнявшись с ним.

— Хозяин заболел, и я иду к аптекарю за лекарством. Фелисите встревожилась ни на шутку:

— Что такое? Он сильно болен?