Высокие маки

«Я заработала это, — подумала она бесстрастно. — Я заработала».

Стену напротив стола украшала большая квадратная фотография. Нина выбрала черно-белый снимок Патрика Демарчельера, изображающий уличную сценку в Бруклине. Фотография напоминала тот старый район, в котором когда-то жила Нина. Бедность, везде бедность.

Когда Нина смотрела на этот снимок, ее сердце укреплялось, она отбрасывала все оскорбления, все сомнения.

Джефф Глейзер. Насмешки детей в школе. Ее толстый отец, рыхлой кучей осевший в кресле перед телевизором.

Нет, никогда, такого больше никогда не будет! Сейчас она сидит здесь, одетая в костюм от Шанель, и готова выдержать грязные взгляды, ей плевать на них. Они ее не трогают.

Глава 23

Тони Сэвидж лежал на спине и наблюдал за Ниной.

Он чувствовал себя прекрасно. Ультрасовременный японский декор отеля «Холкин» абсолютно совпадал с его настроением. Он спокоен, ничем не раздражен. Он поздравил себя с хорошим приобретением. Девчонка действительно находка. С неординарными мозгами и с неуемными претензиями. Лучшая подстилка, которая у него когда-нибудь была.

Он вспомнил о Камилле Браунинг с ее визгливым голосом и прилипчивостью. Теперь она казалась ему столь же волнующей, как мычащая корова. Нина — совсем другое дело. Она зажигала его моментально. Нина Рот скорее умрет, чем станет цепляться за что-нибудь. Тони рассматривал ее мягкое тело, белые, как сметана, бедра, на которые она сейчас натягивала трусики. Простые хлопчатобумажные из магазина «Маркс энд Спенсер». У Нины лучшая грудь, какую ему когда-либо доводилось видеть.

Такие мягкие формы и американское тяжеловесное мышление. Отличное сочетание. Тони понимал, в «Драконе» знают, что он спит с ней; это вызывало у многих зависть. Генрих, например, стоило Нине повернуться к нему спиной, смотрел на нее как голодная собака. А недавно он перехватил взгляд коридорного: тот уставился на ее зад, как будто мог что-то разглядеть сквозь платье. Тони это нравилось. Он любил, когда мужчины, менее значительные, чем он, распускали слюни перед тем, чем он обладал., — Мой самолет в полдень, — сказала Нина. — Я сейчас еду домой собирать вещи.

— А браслет ты берешь с собой?

Эту безделушку он купил ей сегодня вечером. Серебро с опалами и сапфирами.

— Да нет. Я не собираюсь расхаживать по вечеринкам.

— Я хочу, чтобы ты взяла, — заявил Тони.

Нина нахмурилась. Она ненавидела такой тон. Украшения, которые поначалу она так любила, стали раздражать. Нина не могла понять причину.

— Я потрудился, чтобы купить его тебе. Почему ты не хочешь брать?

— Ну что ж, возьму, — согласилась Нина после паузы.

— Тони улыбнулся. Нина очень чувствительна к цветам, сердечкам. Ну и прекрасно. Но он отвечает за нее.

Что хорошо в этой малышке — так это ум и характер. Но она еще слишком молода, чтобы по-настоящему понимать суть вещей. С каждой хорошей идеей она бежит прямо к нему. Он вообще обратил внимание, что женщины очень часто так поступают. Вбили себе в голову мысль о преданности делу, поверили, что усердный труд вознаграждается. А сколько кровавого пота проливается в каменоломнях? И разве такой труд достойно оплачивается? Результаты. Вот главное. Нина и впредь станет дарить ему свои самые ценные мысли и радоваться, испытывать к нему благодарность за то, что он дает ей возможность занимать пост менеджера средней руки.

Украшения — дело хорошее, незачем ей становиться слишком независимой.

Недавно Нина показалась ему немного вялой в постели. Вначале она была более страстной. В последнее время на нее что-то нашло. Но Тони был опытный мужчина и знал, как преодолеть первое нежелание. Его же страсть к ней была все еще в полном расцвете. Он не собирался отпускать ее, что бы там ни случилось.

— Хорошая девочка, так и надо. Тебе же захочется надеть что-то из украшений на олимпийские вечеринки или на приемы, которые придумает и устроит Лиз?

— Да. — Настроение у Нины совсем испортилось.

Она потянулась за лифчиком и быстро оделась.

— Ты будешь присылать мне полные отчеты о ней.

Смотри, чтобы она не попала в какие-нибудь передряги.

Да, выясни, что у нее за дела с молодым Тэйлором.

— Конечно. Я буду держать тебя в курсе.

— Я знал, что могу на тебя рассчитывать, дорогая. А как только он заговорит о браке, мы тут же включимся в дело. И дадим ей такой пинок под зад, чтобы она долетела до самого Техаса.

— Можешь не беспокоиться. — Нина подошла к кровати и присела на самый край. На столике лежал открытый бумажник Тони. Из него выглядывало фото графини Моники с двумя мальчиками-подростками. Элизабет на снимке не было. Нина пристально взглянула на своего любовника.

Кэрхейвен ухмыльнулся.

«А ведь на самом деле ты ее ненавидишь, — подумала Нина. — Очень интересно».

Выйдя из отеля, она взяла такси. Клерк за стойкой бросал на Нину косые взгляды, пока она не обратила к нему свои темные глаза и не уставилась холодно прямо в лицо. Мужчина торопливо отвел взгляд.