Высокий, привлекательный, в татуировках

Девушка тоже глядит на меня и поворачивается к нему, чтобы сказать что-то резкое. Он мягко смотрит на неё, но в его взгляде нет тепла. По крайней мере того, на которое она рассчитывала. Так что девушка обиженно уходит.

Внезапно усилитель группы громко визжит, соло-гитарист запинается и падает на колени. Его приятели перестают играть и пытаются поставить его на ноги, но он просто лежит и смеётся.

Зрители начинают кричать, напирая на сцену. Они явно не рады происходящему. И я не могу винить их за это.

Машу Логану, и он закатывает глаза, направляясь к сцене. Группе с трудом удаётся поднять гитариста на ноги и надеть ремень от гитары ему на шею, но он слишком шатается, чтобы стоять. Логан наклоняется и перекидывает парня через плечо. Он подмигивает мне, пока идёт в конец бара, где скрывается за занавеской. Члены группы сбиваются в кружок, пытаясь решить, смогут они продолжить играть без соло-гитариста или нет.

Я сплетаю пальцы и качаю ногами, чтобы оставаться на месте. Но это невозможно. Соскальзываю со стула, меня немного пошатывает, когда я иду, но потом беспечно ступаю на сцену. Сердце стучит в моих ушах, а горло сдавило так, что даже если и захочу, то не смогу вымолвить и слова. Но я поднимаю брошенную гитару, проскальзываю под ремень и смотрю на членов группы. Вытаскиваю медиатор из кармана и застываю над струнами. Кто-то из группы тянется забрать у меня гитару. Но я начинаю играть до того, как он успевает.

Из-под моих пальцев начинает звучать «Моя милая малышка»[6], заполняя пространство вокруг, парни отступают, поражённые тем, что миниатюрная девушка играет на гитаре для больших мальчиков. Честно говоря, она действительно слишком большая для меня, но я не позволяю этому меня остановить.

— Мальчики, мы играем или как? — кричу я им.

Но я не перестану играть, что бы ни случилось. Толпа свистит, и я показываю им маленькое шоу.

Парни из группы приходят в себя, и вокалист подходит ко мне и спрашивает:

— Что ты сможешь сыграть?

— Всё, что ты сможешь спеть, — смеясь, отвечаю я. Кровь кипит по венам, ритм музыки уносит меня за собой.

— А поточнее? — спрашивает он. Но на его лице улыбка, и он следит за моими пальцами, которые летают по струнам. Парень качает головой. — Забей!

Он возвращается к микрофону и говорит:

— Народ, у нас для вас сюрприз! — И он показывает в мою сторону. — Она намного симпатичнее нашего обычного соло-гитариста, что думаете?

Толпа кричит и хлопает. Я продолжаю играть, пока не заканчиваю «Мою милую малышку». Тут я останавливаюсь и, ухмыляясь, смотрю на вокалиста.

— Какая следующая? — спрашиваю я.

Он поднимает бровь.

— «Отель «Калифорния»[7]?

Я киваю. Я играла её, когда мне было восемь. Мне приходится подождать, когда барабанщик начнёт, и потом вступаю я. Поборовшись немного с бас-гитарой, мы находим нужный ритм.

Я очень долго так не веселилась. С тех пор, как оставила свою группу. Я даже забыла, как скучала по всему этому.

Мы заканчиваем песню, и вокалист одними губами произносит: «Добро пожаловать в джунгли»[8]?

Я, смеясь, киваю. Оглядываю толпу и вижу Логана, прислонившегося к столбу в центре помещения. Его руки скрещены на груди, рот чуть приоткрыт. Я посылаю ему воздушный поцелуй, и он качает головой, улыбаясь. Боже мой, этот парень — красавчик. Он показывает мне поднятый вверх большой палец и уходит.

Мне хочется, чтобы я могла разделить с ним это чувство, потому что оно самое лучшее на свете. Фанаты, звук, ощущение целостности, которое я испытываю, когда играю… ничто не сравнится с этим. Я не боюсь. Ни капельки. Я люблю это. Я люблю музыку. Я люблю гитару. И, боюсь, я немного влюблена в Логана.

Глава 17

Логан

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как играет Кит. Её щёки покраснелираскраснелись, она улыбается. Иногда она играет соло — бренчит на гитаре, танцуя, сгибает ноги в коленях от усердия. Судя по тому, что толпа беснуется, думаю, она действительно отличная гитаристка.

Я чувствую, как музыка глухими ударами отражается от пола и от стен, и тогда я останавливаюсь, чтобы приложить ладонь к одной из колонок.

У Кит уже намокли волосы, но её лицо сияет. Она никогда ещё не выглядела такой прекрасной. Несомненно, она была рождена для этого. И я невольно удивляюсь, почему она играет за деньги в переходе подземки, а не выступает на сцене. Там её будущее. Ведь музыка — её страсть.

И я счастлив уже лишь оттого, что смотрю на неё. Мне даже приходится напомнить самому себе, чтобы я присматривал за толпой, а не пялился на неё.

Кто-то похлопывает меня по плечу, я поворачиваю голову и вижу Пита, который стоит рядом и ухмыляется.

— Чёрт побери, а она хороша, — говорит он. Он играет на воображаемой гитаре, и я не могу удержаться от смеха. Он машет мне и говорит:

— Чёрт, оставлю это профессионалам.

Потом он показывает пальцем на Кит.

— Ты знал, что она так может?

Я пожимаю плечами. Я знал, что она умеет играть. Но они, по-видимому, считают, что у неё классно получается. Я показываю на толпу.