Высокий, царственный и сварливый (ЛП)

После секундного колебания он сунул руку в левый карман своих черных брюк и вытащил смятый листок бумаги. Я взяла его у него и открыла. Я, вероятно, не поняла бы, что это, если бы не заметила название, написанное сверху. Даже тогда мне потребовалось мгновение, чтобы сообразить, что это такое, но когда я поняла, то почувствовала головокружение, от которого перехватило дыхание.

— Это…чек из кафе — мороженого, в которое мы ходили?

Его брови нахмурились.

— Я же говорил, что это глупо.

Глупо? Он не понял, что за романтический жест он только что совершил?

— Ты сохранил его? — прохрипела я. Он отвел взгляд. — Почему?

Он потянул себя за ухо.

— Я не знаю. Но я не хотел его выбрасывать, — его черные радужки поглотили меня. — Мне было весело с тобой в тот день, и я не хотел этого забывать. Я хотел оставить что — нибудь на память об этом…

Положив руку ему на затылок, я приподнялась и прижалась губами к его губам, оставляя синяки на его губах от всего, что я чувствовала к нему, вместо того, чтобы на самом деле целовать его. Но с небольшой корректировкой наши губы соприкасались и двигались синхронно. Медленно, чувственно и страстно.

— Ты хоть понимаешь, — сказала я, тяжело дыша. — Что собираюсь вставить его в рамку в своей комнате в Джахандаре и смотреть на это часами каждую ночь?

— Это немного…

— Это всё, Кай. Это романтично и мило, и мне это нравится. Мне нравится, что ты сохранил что — то на память о том дне, — я подняла его между нами. — Где вторая половинка?

— У меня.

На моих губах расцвела улыбка.

— Я и понятия не имела, что ты такой романтик, мистер Идеальный принц.

— Я всё ещё хотел бы дать тебе больше, — сказал он, заправляя прядь волос мне за ухо.

— В таком случае… — я обвила руками его шею. — Я бы хотела два твоих джемпера и две твои футболки, которые ты уж надевал, но ещё не постирал, и две пары боксеров, которые я могла бы использовать как пижаму.

Его губы приподнялись.

— Это почти вся моя одежда, Бэббл.

— Учитывая, что у тебя в ящике почти всё мое нижнее белье, которое я брала в эту поездку, я бы сказала, что моя просьба справедлива.

Его пристальный взгляд стал затуманенным и горячим.

— Я тоже хочу кое — что ещё.

— И что же?

— Твою белую шелковую юбку.

Жар пронзил меня насквозь.

— Ту, на которой остались отпечатки твоих рук? — спросила я, не сводя глаз с его рта. Это была единственная белая юбка, которую упаковала Роуз, но я хотела услышать это от него.

— Да, эту, — прохрипел он.

— Готово, — он поймал мои губы и поцеловал так, как мог бы целовать вечно.

— Знаешь, мы никогда раньше не танцевали вместе, — сказала я, когда симфония оркестра снова сменилась. Кай обдумал это, затем нахмурился.

— Это моя вина. Я не очень часто танцую.

Я кивнул с притворной серьезностью.

— Тот факт, что я слишком нервничала, чтобы находиться рядом с тобой, когда пришло время танцевать, не имел к этому никакого отношения, не так ли?

Мой сарказм заставил его улыбнуться.

— А сейчас? Ты всё ещё нервничаешь?

Я подняла брови.

— Ты приглашаешь меня на танец, мистер Идеальный принц?

— Приглашаю

— Я бы с удовольствием.

Для мужчины, которому не нравилось быть в центре внимания, Кай без колебаний вывел меня за руку на середину бального зала.

Не имело значения, что все наблюдали за нами.

Его глаза не отрывались от моих, а мои не отрывались от его, пока он вел меня в танце.

Наш первый танец из многих, многих последующих.

Мария:

«ЧУУУВИИХХАА!!!!!»

Мария:

«Я проснулась, а твои фотографии с ВЦС ПОВСЮДУ»

Мария:

«Как вы танцуете, и он отвозит тебя в аэропорт, аопраопроарпо»

«Почему ты мне не сказала??!?!»

«Вы, ребята, блядь, сломали интернет»

Мария:

«И ПРИНЦ АРШ И МАМА ШЕХРИЯРА?!!!!!!!!!»

Мария:

«ДЕВОЧКА, БЛЯДЬ, ОБЪЯСНИ, ПОКА Я НЕ ВЗОРВАЛАСЬ»

Эпилог

Эсмеральда

9 месяцев спустя

Отношения на расстоянии были тяжелыми.

Мы с Каем обнаружили это в первую неделю, проведенную порознь.

Поскольку я возглавила создание Фонда “Амара — Айла”, а Кай посетил множество мероприятий и официальную церемонию своего назначения наследным принцем, у нас почти находилось время поговорить в перерывах между бесконечными часами работы. Выяснить, когда кто — либо из нас сможет навестить другого, было невозможно.

В течение первого месяца слезы лились неоднократно. Во время телефонных звонков и видеозвонков, а также в одиночестве в те бессонные ночи, когда я скучала по его теплу, запаху и крепким объятиям. Только к началу мая, чуть более чем через два месяца после празднования Дня Мира, ситуация немного успокоилась для нас обоих, что позволило Каю навестить меня в Джахандаре на четыре дня.