Высокое Искусство (СИ)

И это тоже была цитата, одна из многих, чье происхождение девушка с Земли забыла. Хорошая цитата из какой-то хорошей книги, что пришлась очень к месту. Пергаментный свиток выпал из пальцев, с легким шуршанием прокатился по деревянным половицам. Флесса выпрямилась, кинжал скользнул из рукава платья в ладонь герцогини. Елена пропустила бы это незаметное движение, не знай она о существовании скрытого оружия. Еще один клинок был у бывшей любовницы в потайных ножнах сзади, вдоль пояса.

— Не стоит, — покачала головой она, взявшись за рукоять ножа. — Два из пяти боев мои, не забудь… те, благородная госпожа.

Она поклонилась, не спуская, впрочем, глаз с рук Флессы. Герцогиня сжала крепче стилет без гарды, бешено посмотрела в лицо тюремной лекарки… и вздрогнула, машинально сделала шаг назад. Перед дворянкой стояла не симпатичная и трогательно забавная в своей провинциальности лекарка, а натасканный хорошим фехтмейстером убийца. И этот убийца был в любое мгновение готов начать бой насмерть без оглядки на титулы и последствия, с двумя шансами против трех. Клинок Люнны уже покинул чехол наполовину и достаточно всего лишь слова, одного движения, чтобы пролилась кровь. С нарастающим ужасом Флесса поняла, что не может подавить волю соперницы, взгляд бессильно скользил по стеклянным зрачками Люнны.

— Низкородная проститутка благодарит восхитительную госпожу.

Голос Елены звучал глухо и очень тихо, ровно, как чтение вслух с пергамента.

— Вы были чрезмерно добры ко мне, опустились до равного общения с… презренной шлюхой. Но все хорошее заканчивается. Теперь мне пора вернуться в свой круг. А вы продолжите общение с равными себе.

Елена запнулась, вспомнив, где она видела бледную рожу в капюшоне. Точнее, при каких обстоятельствах это произошло.

— С теми, кто насилует и пытает женщин, вырезая на их телах P`atrean, изысканные узоры. В их обществе вам самое место.

Так и не повернувшись к Флессе спиной, не отпуская рукоять ножа, Елена отошла к двери, нащупала вслепую ручку в виде лошадиной головы. Мурье ждал снаружи и прежде чем выпустить лекарку, заглянул внутрь, чтобы удостовериться в здравии госпожи. Он замер, непонимающе переводя взгляд с лекарки на герцогиню и обратно. Флесса стояла без движения, молча, прикрыв щеку рукой. Грызун открыл и закрыл рот, словно хотел попросить инструкций, однако опасался привлечь гневное внимание повелительницы. Наконец все же решился.

— Прикажете задержать?

Выдержав кажущуюся бесконечной паузу, Флесса покачала головой, очень слабо, едва заметно. Но Мурье заметил.

— Иди отсюда, — буркнул он гостье.

Елены хватило на то, чтобы выпрямившись до хруста в позвонках спуститься по лестнице. Держа гордую осанку, пройти по улице, свернуть за угол. Отправиться еще куда-то, все равно куда, главное подальше, чудом расходясь с прохожими. Одну улицу или две, она не могла сказать. В глазах темнело, образы города неумолимо расплывались, как в подступающем тумане. Наконец, Елена привалилась к стене за очередным поворотом, где поблизости не было людей. Сняла кепку и горько заплакала, прикрывая лицо дрожащей ладонью.

* * *

— Не думал, что увижу тебя снова, — проскрипел Фигуэредо. — Кажется, это входит в моду среди моих друзей. Исчезать бесследно, а затем воскресать удивительным образом.

Он оперся локтем на косяк двери, словно мастеру было трудно поддерживать себя в вертикальном положении. Фехтмейстер часто моргал, глаза слезились, для них был чрезмерно ярок даже умирающий свет вечернего солнца.

— Мы никогда не были друзьями, — с удивительным спокойствием напомнил Раньян. — И даже не встречались.

— Все мы предались одному богу, — заметил Чертежник, улыбаясь как паралитик, одной стороной рта. — Все друзья и братья в едином служении.

— Никогда не понимал этого, — с той же прямолинейностью сообщил Раньян. — Вы, старая школа, всегда делали из убийства культ. Зачем?.. Какой в этом смысл?

Чертежник засмеялся, ему не удавалось вдохнуть по-настоящему глубоко, так что получилось мелкое и противное хихиканье.

— Венсан тоже не понимал, — выдавил он в промежутке между приступами болезненного смеха. — До определенной поры. Затем понял. Поймешь и ты, со временем.

— Возможно, — пожал широкими плечами Раньян.

Бретер как обычно казался огромной летучей мышью — в черном плаще, с длинными иссиня-черными волосами, свободно распущенными, без выбритых висков. Лицо скрывалось под шляпой-треуголкой с отвернутыми полями.

— Я вижу, ты не изменяешь себе, — Чертежник двинул бровью, качнул головой в сторону молчаливого слуги, что держал наготове меч хозяина. — «Турнирный» на виду, чтобы отвлекать внимание, а ножи под плащом. Всегда готов к бою?

— Как все мы, — снова пожал плечами бретер. На бесстрастном лице наконец отразилась некая эмоция — сдержанное нетерпение.

— У меня не так много времени. И есть неотложное дело к тебе.

— Ну… — Чертежник ненадолго задумался. Раньян терпеливо ждал.

— Заходи.

Глава 22 Ненависть