Высокое Искусство (СИ)

— Все, — без тени улыбки ответила Юло. Кажется, она так и не моргнула ни разу с начала беседы.

— Наш план требует больших расходов, — Курцио опять скруглил острые углы. — К сожалению, при таких ставках приходится бросать на доску все, что есть. Но будущий выигрыш того стоит.

Герцог склонил голову, надеясь, что тень скроет бурю чувств, отразившихся на бледном лице. Тонкий запах драгоценного перца неожиданно показался тленом хорошо выдержанного трупа.

— Почему такая спешка? — глухо вопросил герцог.

— На то были обстоятельства.

— Вы все-таки решили приурочить все к Турниру Веры, — аристократ не спрашивал, а констатировал.

Курцио промолчал.

Герцог поднял голову, чувствуя, что весь пошел красными пятнами от ярости, уже не пытаясь скрывать злость и разочарование.

— Мне казалось, что у нас имеет место… партнерство, — тихо проговорил он, и голос бонома звучал как змеиное шипение.

— Так и есть, — подтвердил Джироламо.

— Не похоже, — герцог склонился над столиком, как готовая к броску гадюка. — Партнерство само собой предполагает союз. Договор. Совместные планы.

Герцог перевел дух. Островные молча слушали, как зловещие куклы в театре злых легенд.

— Я должен был получить аудиенцию у Тайного Совета и дожа. Мы договаривались, что я выскажу им свои соображения и критику. И вы их учтете, потому что владение Вартенслебен — ваш сильный союзник на континенте. А теперь вы зовете меня как мальчика-служку и сообщаете, что все уже решено. Это не партнерство. И это не уважение.

Курцио помолчал, убеждаясь, что все сказано и теперь пришло время высказаться уже ему. В свою очередь наклонился вперед, подставил гладко выбритый лоб под яркий свет волшебной лампы.

— Нет, мой друг. Это именно уважение. Да, с вами не сочли нужным советоваться. На то были причины. Однако сейчас вы здесь, чтобы обсудить дальнейшие действия. Уверяю, мало кто удостоился такой чести. Большей части наших союзников отосланы эмиссары с предписаниями, что и в какой срок надлежит предпринять.

Герцог сидел, опустив руки, старательно расслабляя пальцы, чтобы не выдать чувств скрюченными кулаками. Ровно дышал, по правилу бретеров, представляя заснеженные вершины при вдохе и жаркие угли осины про выдохе, чтобы уменьшить давление скверных мыслей на сердце.

Итак, маски сброшены. Ему все-таки указали на место в Плане. И в будущем партнерстве с фамилией Алеинсэ. Привилегированноевторое место. Никакого равенства. Никакого предложения породниться настоящим образом, без скрещивания второ- и третьестепенных родственных линий, как с Клавель. И это несмотря на то, что сам владетель — вдовец, а его дочь вошла в идеальный возраст для брака и деторождения. Никакого выбора. Теперь только вперед, вместе с Островом, до победного конца удивительной, беспрецедентной аферы, для которой понадобилось все серебро и золото мира, чтобы в итоге заработать еще больше, многократно больше золота и серебра.

— Быть может, нам всем лучше взять небольшой перерыв? Передохнуть, отведать лучших блюд нашей изысканной кухни… К слову, Клавель жаждет встречи с любимым отцом. Она готова явиться, опережая ваше желание, как и подобает почтительному ребенку.

Вопрос прозвучал для порядка, без напора и соответствующей интонации. Спрашивающий знал ответ заранее, и герцог ожидаемо качнул головой:

— Нет. Клавель больше не принадлежит к семье Вартенслебен, — сказал герцог.

— Понимаю.

В словах Курцио прослеживалась тщательно отмеренная нотка участия. Создавалось впечатление, что ему все происходящее нравилось не более чем хозяину Малэрсида. Надо полагать, островной боном тоже считал, что спешить надо медленно, расчетливо. И тоже был принужден к действиям. С другой стороны каждый знает, что аристократы Сальтолучарда постигают коварное лицедейство еще в материнской утробе. Недаром еще во времена Старой Империи именно здесь было рождено и отточено до идеала искусство создания удивительных масок. Все участие собеседника вполне могло оказаться лишь сладкой облаткой на рвотной пилюле. Пусть на языке и будет сладость, но горечь неизбежно окажется в животе.

— Теперь обсудим детали, — Курцио с вежливой непреклонностью закончил предварительный ритуал, и герцог утвердился в мысли, что неподдельная скорбь — всего лишь намазанные медом пальцы, которыми пропихивают в глотку гуся размоченное молоком зерно для роста жирной печени. Хочешь, не хочешь, а глотать придется.

— Сейчас… — он поднял два пальца, словно ограждая себя на пару мгновений от напора чужой воли. Мимолетно усмехнулся, подумав, что жест вышел удивительно похожим на традиционный салют двоебожников. Иронично, если учесть, что верующие в Спасителя-и-Защитника издавна составляли большинство на Островах. В то время, как на континенте их ущемляли и принижали слуги Пантократора.

Герцог прикрыл тяжелые веки, опять вдохнул и выдохнул несколько раз, пока ноздри не защекотал вновь тончайший запах «феникса пряностей». Что ж, придется играть картами, которые он сам вытянул в погоне за властью. Посмотрим, что можно отыграть терпением и готовностью играть вторую скрипку.