Высокое напряжение

Моя рука снова опустилась.

В это мгновение Джейн почти мне нравился, если бы он не добавил сдержанным голосом:

— Вместо этого ты отдашь его мне.

Моя рука снова поднялась, а мои ноги предательски зашагали в его сторону.

Марионетка. Я их грёбаная марионетка. Это злило меня. Достаточно, чтобы вызвать желание пронзить их тем же оружием, которого они жаждали.

АОЗ холодно произнёс, жадно сосредоточив взгляд на моем мече:

— Мои чары были первыми. Протяни его мне сейчас же, дитя, иначе я снесу твой проклятый мир.

Разрываясь между командами, моя рука застыла неподвижно, и я обдумывала её замершее состояние. Чары слева, глас силы справа. Если они продолжат меня тянуть, что может случиться — не со мной, с ними? Особенно если я добавлю к смеси свою чёрную руку.

Я расслабила черные пальцы вокруг рукоятки меча и переплела пальцы обеих рук воедино.

Взгляд Джейна задержался на лёгком соединении пальцев, затем испытующе метнулся к моему лицу.

Он все равно продолжал трудиться над моей силой воли, как и АОЗ. я чувствовала древнюю, враждебную силу, исходившую от них, и знала, что хоть никто из них не говорил, они оба тайком пытались склонить мою руку в свою сторону. Невыносимое давление нарастало в моей голове, так что я запихнула объем своего мозга в одну из своих коробок и приготовилась. Я давным-давно научилась дистанцироваться от боли.

Две крайне непохожие формы силы вились по моему телу, проскальзывая внутрь и снаружи, отыскивая контроль: одна сверкающая и летняя, другая тёмная и земляная. Два сокровенных искусства встретились на моих руках, смешиваясь, возможно, с чем-то из древней мощи Охотника, и перемешиваясь так же плохо, как масло и вода с добавлением динамита.

Нарастал завихряющийся торнадо недоброй магии, с каждым минувшим моментом становясь огромнее и порочнее, затем внезапно сила вырвалась из моих рук и ударила обратно по ним. Джейн взревел и дёрнулся. АОЗ взвизгнул и вцепился в своё лицо.

Оба повернулись, чтобы зарычать на меня.

Я пожала плечами, пошевелив пальцами, чтобы убедиться, что они снова под моим контролем.

— Не стоит пытаться забрать у женщины меч.

Джейн сурово произнёс:

— Дэни, это оружие намного опаснее, чем ты думаешь. Теперь только Фейри способен справиться с его силой.

АОЗ фыркнул.

— Не слушай его. Фейри искушают и лгут.

— А боги нет? — саркастически спросила я.

Его глаза прищурились, и он окинул меня оценивающим взглядом.

— Возможно, не совсем дура.

— Не твоё, ни его, — предостерегла я.

Джейн сказал:

— Дэни, что случилось с твоей рукой?

— Да, что? — спросил АОЗ, прищурившись.

— Без понятия, — это была правда. Но с меня довольно ответов на вопросы. Я сформировала теории и хотела ответов: — Дайте-ка угадаю; боги вернулись, пробуждённые Песнью. Давным-давно вы воевали с Фейри. Вы решили вновь развязать эту войну, и чтобы сделать это, вам нужен мой меч.

— Практически в точку, — ровно сказал Джейн.

— И как давно ты знал это и не потрудился сказать ни одному из нас? — выпалила я Джейну.

— Не очень, — сказал он, ощетинившись на мой тон. — Они вернулись слабыми и прятались, оттягивая время, пока не набрали силу. Только недавно они начали показываться.

— Мы были слабы из-за того, что вы сделали с нами! — зашипел на него АОЗ, затем рыкнул на меня: — Мы не начинали войну. Это сделали они, обратили твою расу против нас. Когда-то твоя раса молилась нам, и мы слушали. Мы были хорошими для вас. Когда-то.

— Попытайся забрать мой меч ещё раз, и ты умрёшь.

— Не я один приду на его поиски. Другие не будут столь щедрыми как я. Ты не хочешь, чтобы он пришёл за ним. Ты не хочешь, чтобы он вообще приходил. Он заберёт не только твой меч. Сделай себе одолжение, и протяни его мне. Ты порадуешься, что сделала так. Если он придёт за тобой, ты познаешь истинное значение Ада.

Я позволила глазам сделаться холодными и пустыми.

— Я не боюсь Ада. Я когда-то там жила. И если мне придётся вновь вернуться туда, я прошествую через эти ворота с огнём в моей крови и войной в моем сердце. И я. Не буду. Брать. Пленных.

Я говорила серьёзно. У меня мало страха. У меня огромное количество ярости. Неравенство, несправедливость вызывают во мне медленное горение, которое поглощает меня, не церемонясь ни с самоистязанием, ни с сопутствующими потерями. Иногда я думаю, что вишу на волоске от превращения в нечто… иное. То, чего я не понимаю.

АОЗ произнёс с издёвкой:

— Удачи тебе с этим. Его Ад — место, которое ты даже не можешь себе вообразить. Вечное. Не имеющее выхода.

— Или, — произнесла я с кислотной сладостью, — я могу отдать свой меч Джейну, и ты сможешь попытаться забрать его у принца. О, нет, погодите-ка, будь это возможным, ты бы забрал его тогда, когда ваши расы воевали в прошлый раз. Мне кажется, если отдать его Джейну, это практически будет означать пленение старых богов.

— Да, Дэни, — тихо сказал Джейн. — Так и есть.

АОЗ прошипел:

— Ты так уверена, что предпочтёшь, чтобы человеческая раса подчинялась Фейри, а не нам? Мы направляли вас. Мы не поворачивались к вам спиной, пока вы нас не предали.