Высокое напряжение (СИ)

— У меня к тебе разговор серьезный, — потеснив меня в сторону, Январская нагло проходит в комнату. Заметив сидящего на диване Кира, поворачивается ко мне.

— Наедине.

Глава 40

Я говорил, не прерываясь ни на мгновение. Не знаю сам, зачем все это делал. Не думал. Отпустив ситуацию, изливал ей свою боль. Все это время она ни разу не посмотрела на меня. Сидела, сложив на животе руки.

А я сидел и смотрел на нее. Нет, не смотрел, пожирал глазами. Она изменилась. И мне это не нравилось. Нет, я имею в виду не внешние изменения, в этом все было просто прекрасно. Такой, округлившейся, домашней, она нравилась мне еще больше. А понимать, что внутри нее мой ребенок… черт… так хотелось прижать ее к себе и выбить всю дурь из башки… Сделать своей… Подыхал ведь все это время без нее, не жил, так, существовал… но ведь не любит… не нужен был ей никогда. Я раскрылся ей, а она чуть не погубила меня.

Одета в старое пальто, скромную вязаную шапку. Почему так бедно одета? Сердце кровью обливается от понимания, до чего себя довела. Как-то сжалась вся, плечи поникли. Где же та сильная Гетман, что так пленила меня?

Жалею ее. А стоит ли? Может, это снова игра? Но как бы разум не кричал, в груди все сжимало. Странно вроде бы, и знаю правду, а не хочется верить. Надежда в груди все еще живет.

Продолжаю рассказ, возвращаясь мысленно в прошлое.

— Что ты хочешь мне сказать? — задал вопрос, как только Кир оставил нас с Январской наедине.

— Я узнала, кто виной всех твоих бед, — произнесла Лена, довольно улыбаясь. Меня бесило ее поведение. И вообще раздражал тот факт, что она приперлась в мою квартиру.

— Говори точнее, — выпил еще алкоголя, дабы унять нервозность.

— Уголовное дело на тебя завели из-за обращения господина Некрасова… Наш проект сорвался по той же причине… Но все же неспроста, Богатов… Кто-то очень постарался настроить людей против тебя.

— Ну, и? — ничего нового я не услышал. — Если есть что-то, выкладывай… — мое терпение подходило к концу. Еще пара минут, и я вытяну ее из квартиры.

— Ты такой верный мужчина, — цокнула Лена, потянувшись к своей сумочке. — Сколько раз я пыталась доказать, что рыжая секретарша не достойна даже мизинца твоего… Сколько раз ты так рьяно отбивался от моего общения… вот только, Лев, ты совсем не умеешь разбираться в людях…

После этих слов по телу прокатывается волна гнева. Я разорву ее на части, если она не заткнется…

— Лена, ты либо говори, либо уходи, не испытывай мое терпение.

— Вот, слушай, — кладет телефон на стол, включает запись диктофона… Раздается какой-то шорох, а потом я слышу голос Таты и ее подруги.

— Все-таки наш с тобой план сбылся, — произносит Дана.

— Ты про срыв проекта с торговым центром? — А это Тата. О чем она говорит? Я еще не понимаю до конца, что происходит, но внутри все сжимается от нехорошего предчувствия.

— У нас было немного другое, — Тата продолжает говорить. — Собственники просто отказались продавать Богатову жилье. Ты слишком ярко расписала из него мошенника. Мы сорвали ему проект… Он достаточно денег потерял, но тюрьма…

— А ты так мечтала отомстить ему… Вот мечта сбылась, — Дана смеется… а потом запись обрывается.

— Что это за хрень? — я думал, придушу эту суку. Не верил до последнего! Все, что угодно! Кто угодно! Но только не она! Не Тата!

— Богатов, ты совсем с катушек слетел?! — взревела Январская, отскакивая от меня. — Не веришь, попроси своих людей из службы безопасности! Пусть проверят, узнают, делали они это или нет! Спасибо бы сказал, что я тебе глаза открыла!

Меня разрывало на части. В ушах стоял гул, перед глазами — темнота. Я заслушивал эту запись часами всю следующую ночь. Порывался набрать ее. Спросить. Чтобы правду сказала… В голове не укладывалось. Как?! Разве это может быть Тата? Моя Тата, раскрывшая свою душу, впустившая меня… нет, это долбанный страшный сон…

Но это не было сном. Наутро я связался с людьми из спецслужб. Узнал о группе в сети. Несмотря на то, что ее удалили, нам удалось установить того, кто все это сделал. Наш бывший сотрудник, уволенный мной программист. Я не запомнил имени ублюдка. Сорвался к нему по адресу. Припер к стенке, потребовав все рассказать. Он и выдал все подробности. Про то, как Тата с Даной задумали отомстить мне. Про то, как Тата решила подобраться ближе, дабы нарыть компромат. А когда не получилось, пошли грязным путем. Оклеветали, подговорили людей, создали группу, агитируя всех недовольных.

А дальше… дальше все — как в страшном сне… Я рассказывал ей все. Где-то хотелось удавиться от боли, где-то становилось чуть легче. Не хотел еще больше нервировать ее или расстраивать. Старался говорить без эмоций… но даже мне, взрослому мужику, страшно вспоминать тот день… когда я узнал правду, когда так поступил с ней.