Высокое погружение

«Дурацкая идея или выход из положения?» – подумала женщина и, протянув руку, выключила все светильники в комнате – сначала лампы под потолком, а затем и подсветку гримёрного зеркала. Неяркий свет из коридора обозначил стройный силуэт юноши.

– Сейчас увидим, – произнесла актриса, у которой вдруг пересохло во рту. – Встань, пожалуйста, вполоборота к двери лицом и закинь руки за затылок… Да-да, вот так… Локти разведи шире, грудь вперёд, спинку прогни… Ноги вместе… Просто супер!

Светлана был искренне поражена: она сейчас видела стоящую в полумраке помещения девушку – изящную, элегантную. Женственные очертания фигуры Дениса могли запросто ввести в заблуждение незнакомого человека. Красивые руки, узкие плечи, тонкая талия. Бёдра, пожалуй, слегка тяжеловаты для парня такой комплекции. Надень на него лифчик с набитыми ватой чашечками да покрась как следует – вот тебе и красотка-инженю.

– Что ты делаешь? – спросил Денис.

– Думаю, как нам с тобой спасти премьеру, – ответила Севостьянова.

– Чего? – удивился Тилляев.

– Ты уже однажды спас выпускной спектакль. Теперь ты выручишь премьеру «Второй нити», – добавив жёсткости в голос, произнесла Светлана. Ощущая при этом мягкий, приятный трепет у себя в животе.

– «Мера за меру»? Но у Марианны не так уж много было выходов. Да и реплик по ходу пьесы не сказать что…

– Достаточно, чтобы стать ролью первого плана… Помнишь, как было в четвёртом акте? «Довольно пенья, уходи скорей…»

– «Идёт мой утешитель, чьи слова

Уже не раз мою печаль смягчали», – закончил Денис, изменив свой обычный тембр голоса на хрустально-бархатный.

– Великолепно! Прямо как тогда, в сцене на ферме у церкви!.. А это помнишь… «Сознаюсь, замужем я не была…»

Тилляев тотчас подхватил, добавив в голос кокетства и жеманства:

– «Но, государь, и не девица я:

Супруга знаю я, но он не знает,

Что он меня познал».

Трепет в животе Светланы усилился. Она вздохнула, может быть, излишне шумно. Надо было зажигать свет и прекращать чудесное очарование…

Щёлкнули выключатели. Актёр опустил руки и повернулся к Свете лицом, снова став Денисом.

– Ты так хорошо помнишь текст пьесы, – сказал он.

– Да, я когда-то собиралась в ней играть, – солгала Севостьянова. – Но дело не в этом. Я серьёзно считаю, что именно ты, и никто другой сейчас сможет сыграть Тоню.

– Тоня, в отличие от Марианны, тащит на себе чуть не половину спектакля, – с сомнением произнёс Тилляев.

– И с твоей помощью она его вытащит… Снимай куртку и садись к зеркалу.

Денис усмехнулся, но не стал артачиться.

– Всё равно это не выход, – тем не менее решил сказать он. – Будут наигранность и гротеск.

– Всё будет как надо, – заявила Светлана. – Я с тобой даже своим «эн-зэ» поделиться могу… Вот, начинай приводить лицо в порядок. Ты знаешь, что нужно делать… Какой у тебя размер обуви?

– Сороковой.

– Прекрасно. Счастье, что не сорок третий или больше…

Оставив Дениса очищать кожу лица и накладывать основу, Светлана метнулась к костюмерше. Ирина Паутова, дама почтенного возраста, работала в театре с самого дня его основания. Если главреж Атаманов являлся сердцем театра, то почти любой из актёров согласился бы с тем, что Ирина была его душой.

– Неужели нашли Тоню? – заинтересовалась она, передавая Светлане жилетку, блузку и юбку, предназначенные для Глущенко.

– Ищем, Ирина Борисовна, – заговорщицки улыбнулась Света.

– Кто она?

– Пока не скажу, чтобы не сглазить… Но у неё довольно большие ступни, надо примерить туфли сорокового размера… Ой, нет, только не шпильки, – с ужасом произнесла Светлана, посмотрев на сексуальные красные туфельки с каблуком сантиметров десять. Попроще бы…

Туфли «попроще» тоже оказались на каблуке, но на достаточно устойчивом и короче раза в три. Светлана решила, что это подойдёт, и, подхватив комплект одежды, почти бегом кинулась к своей гримёрной.

Тилляев деловито накладывал грим – с основой он уже справился, грамотно подобрав комбинацию тонов, чтобы придать как можно больше женственности контурам. Лицо молодого человека уже сейчас приобрело девичью мягкость, и когда Света в него вгляделась, у неё вдруг ослабли колени.

– Вроде что-то выходит, – сказал Денис. – На выпускном меня красили девочки… Боюсь, что до нужного результата я вряд ли сам себя доведу. Но в общих чертах должно получиться.

– Нам нужно не «в общих чертах», – возразила Светлана. – Либо мы сейчас слепим законченный образ, либо вообще не стоило и начинать.

– Без тебя я даже не подумал бы об этом, – пробормотал Денис.

– Поэтому слушайся меня и делай, что я тебе говорю, – подвела черту дискуссии Севостьянова. – Я помогу сделать лицо как надо. Отодвинься немного от зеркала.

С этими словами Светлана поставила низенький, хорошо потёртый пуф чуть сбоку от зеркала, так, чтобы под руками было всё необходимое, включая лицо юноши. Затем села на этот пуф и принялась за дело.