Высокомерный

Я знал, я вёл себя как ублюдок, и это действовало ей на нервы, но, чёрт возьми, это заводило меня ещё больше.

Она была зла на меня, и это было правильно. Она подумала, что я веду себя как ублюдок, вызывая её сюда ради всего этого. Когда я больше ничего не сказал, она повернулась и снова посмотрела на меня. Я обнаружил, что встаю и двигаюсь к ней, ненавидя себя за то, что веду себя так только потому, что мне нравилось заводить её.

Я не хотел, чтобы она думала, что я эгоистичный ублюдок, но я знал, что она так думает, как и все вокруг меня.

Пришло время мне разобраться во всём этом, сообщить ей о своих намерениях и двигаться дальше. Надеюсь, она не ударит меня коленом по яйцам, хотя я, вероятно, этого заслужил.

Когда я был прямо перед ней, мог слышать, что её дыхание участилось, я смягчился, отодвигая ту стену, которую я держал перед собой. Я следил за тем, чтобы все вокруг меня были на постоянном расстоянии; это облегчало мне работу. Я никогда ни с кем не хотела ничего больше, чем было необходимо.

Но что бы это ни было, что-то в Харли заставляло меня жаждать гораздо большего. Чёрт, я хотел её во всех отношениях, не только в своей постели, но и в своей жизни. Я хотел, чтобы она была моей женщиной. Я не хотел никого другого. Когда-либо.

Я думаю, она заметила перемену во мне. Это выражение промелькнуло на её лице, немного удивлённое, но было видно, что она немного расслабилась.

Не задумываясь, этот инстинкт и собственничество пронзили меня насквозь, я поднял руку и убрал волосы с её плеча. Она втянула воздух от прикосновения, но мне это нравилось, нравилось, что она реагировала. Я не собирался ничего приукрашивать, не собирался пытаться лгать ни о чём из этого. Прошло два месяца, и я был готов заявить о своих правах, дать ей понять, что хочу её.

Я мог бы сказать, что повлиял на неё более чем одним способом, но примет ли она это, ещё предстоит выяснить.

— Мистер Райт, — прошептала она моё имя.

— Ты будешь звать меня Ной. Мне нужно, чтобы ты называла меня так.

Я уставился на её губы. Я был не из тех мужчин, которые уступают кому-либо или каким-либо обстоятельствам, но ради Харли я бы с радостью отдал ей весь свой мир.

Я не мог игнорировать те настоящие чувства, которые испытывал, когда она была со мной. Я не собирался притворяться, что это был мимолётный, поверхностный опыт.

Это было чертовски реально.

Я видел, как на её лице промелькнули эмоции, замешательство, борьба. Она хотела меня; я знал это по тому, как она вела себя по отношению ко мне, и по языку её тела. Но она пыталась сохранить самообладание, пыталась держать эту стену между нами. Я чувствовал это, чувствовал это с тех пор, как пытался сделать это сам.

— Я не думаю, что это уместно, мистер Райт, — сказала она, но я держал руку на её щеке и провёл большим пальцем по линии подбородка.

— Уместно? Может, и нет. Но мне кажется, что это чертовски правильно, Харли. Для меня это действительно чертовски приятно.

— Ты мой босс. — Она пыталась казаться непреклонной, но я слышал тоску в её голосе.

Я продолжал ласкать её подбородок. Я хотел больше прикасаться к ней … всю её. Она высунула язык и провела им по выпуклости нижней губы. И я потерял всякое подобие самоконтроля, за который держался. Я опустил голову, слегка придвинулся к ней и понял, что если позволю себе поцеловать её, то не смогу остановиться.

Но я замер, когда наши рты были всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Скажи мне, что ты хочешь этого, что ты хочешь меня. — Я смотрел прямо ей в глаза. — Мы не должны бороться с этим.

Она тяжело дышала, и сладкий аромат её дыхания, приправленный корицей и сахаром, коснулся моего рта.

— Я хочу тебя, и я знаю, что ты хочешь меня, Харли. Я вижу это, когда ты смотришь на меня, по тому, как ты держишься в моем присутствии.

— Мы не должны пересекать эту черту, — прошептала она.

И вот тогда я сделал то, что хотел сделать последние два месяца.

Я обхватил ладонями её затылок и прижался губами к её губам. Она мгновенно ахнула, и я воспользовался этой возможностью, чтобы облизать её губы, прежде чем погрузиться в её рот. Я почувствовал момент, когда она сдалась, её сопротивление ушло и уступило место желанию. Я притянул её ближе, наклонил голову, чтобы углубить поцелуй, и застонал от того, насколько она хороша на вкус. Должно быть, она выпила горячего шоколада перед тем, как прийти в офис, потому что вкус был невероятным.

Харли тяжело дышала у моего рта. Я нуждался в ней так чертовски сильно. Её волосы были распущены, и я потянул прядь у неё на затылке, отстранился и прервал поцелуй. Я сразу же перевёл своё внимание на её горло и начал сосать и облизывать её мягкую, кремовую кожу.

— О Боже, — выдохнула она, и я мгновенно вернулся к её рту, погружая свой язык внутрь.