Высокоточная смерть

Пока грузовик двигался в нашу сторону, Никифоров успел принести три автомата с полными магазинами, раздавал нам оружие и сунул мне в руку оставленный мной на диване бинокль. Но использовать тепловизор сейчас необходимости не было, темнеть еще не начало, поэтому я только снял защитные колпачки с окуляров и поднял бинокль к глазам, не включая его.

Нас, естественно, заметили из кабины. Грузовик остановился, не доезжая до нас около шестидесяти метров, из кабины, с водительской стороны, следовательно, из-за руля, вышел высокий и широкоплечий офицер, как показал мне бинокль, с погонами старшего лейтенанта и с эмблемой военной разведки на рукаве. Через незастегнутый ворот виднелась тельняшка. Голову офицера прикрывал голубой берет, какие носят только в воздушно-десантных войсках и в спецназе военной разведки. Старший лейтенант поднял руку, показывая этим свои мирные намерения, обернулся, дал какую-то команду, видимо, в кузов грузовика, и двинулся в нашу сторону. Его мало смущали наши стволы, направленные ему в грудь. А это он наверняка определил.

Я по себе знаю, что это малоприятная процедура идти вперед, находясь под прицелом и не зная, чего ждать. Так я однажды проводил переговоры с бандой, где был убит эмир, и бандиты хотели поторговаться перед сдачей. А я привык обещать только то, что был в силах сделать. И я ничего им не пообещал. Только дал возможность выбора между смертью здесь, в горах, после чего тела растерзают шакалы и хищные птицы, и сдачей, что бандитов не устраивало, потому что сдача – это обязательно следствие, суд и многие годы «отсидки» на «зоне». Многим из бандитов сдача грозила пожизненным заключением, и они это прекрасно понимали, хотя в глубине души, как свойственно любому человеку, надеялись на лучшее. И любой, у кого не выдержат нервы, мог нажать на пусковой крючок своего автомата и прострелить мне и бронежилет, и шлем. А старший лейтенант, направляясь в нашу сторону, не знал, кто его встретит – мы или бандиты, захватившие дом в наше отсутствие.

Но я уже догадывался, с кем имею дело. Номер у грузовика был, как я распознал с помощью бинокля, центрального военного округа и принадлежал, в числе других военных организаций, Главному управлению Генерального штаба, то есть ГРУ. Сразу после команды старшего лейтенанта из кузова один за другим выпрыгнули пять человек, сидевшие, похоже, неподалеку от заднего борта, и бинокль показал мне, что это группа подполковника Балакирева, который, видимо, не пожелал ехать в трехместной кабине, хотя по званию вполне мог бы занять место и там. Балакирев приветственно помахал нам рукой и поспешил догнать старшего лейтенанта. К нам они подошли уже вместе.

– Вы носом, что ли, бойцов ЦСН чувствуете! – одобрительно сказал я подполковнику Лихареву и встал, чтобы выйти навстречу приехавшим. За мной встал и Никифоров, желая выйти следом на дорогу, чтобы выяснить, откуда здесь взялась машина спецназа военной разведки, хотя в нашей области не стоит ни одной бригады спецназа, только полк ВДВ неподалеку от областного центра.

– Вот, подкрепление вам доставили, – пожимая мне руку, сказал Балакирев. – Взвод ваших войск. Надеюсь, они будут нам полезны не только в отражении атак Бобина, но и против другого парня тоже, ради чего и прибыли.

Старлей козырнул и шагнул вперед, представляясь:

– Командир взвода спецназа Главного управления Генерального штаба старший лейтенант Соломин, прибыл со своим взводом в ваше распоряжение по приказу командующего войсками спецназа.

– Подполковник Кукушкин, – в ответ представился я и, на секунду осекшись, добавил: – В отставке – подполковник. Как нас нашли, старлей?

– Нас вчера вечером подняли по тревоге, посадили сначала в вертолет, потом в самолет и отправили спецрейсом в Москву, где должны были дать боевое задание…

– Откуда отправили? – поинтересовался я.

– Десятая бригада спецназа военной разведки.

– Понятно. Из Краснодара летели…

– Так точно. У нас на бригадном аэродроме большие самолеты не взлетают и не садятся. Поэтому сначала вертолетом доставили в Краснодар, а там в самолет, что специально за нами прислали. Хороший самолет, не десантный и даже не из ВТА[11]… Взводу приказали отсыпаться, а мне уже в полете боевое задание поставили.

– Кто ставил? – спросил я.

– Какой-то старичок в гражданском, Но, видимо, в больших званиях, судя по тому, как с ним командир экипажа самолета разговаривал. Фамилия – Мягков. Зовут Алексей Алексеевич.

– А что же он мне не позвонил… – посетовал я, и, словно в ответ на мою реплику, раздался звонок трубки. Определитель показал номер куратора. – Извини, старлей, я сейчас, поговорю только… – посмотрел я на Соломина и отошел в сторону не столько от него, сколько от Никифорова, который, как я заметил, старательно все слушал, будто хотел понять цель появления здесь целого взвода спецназа. А мне уже упорно не хотелось делиться с ним информацией, и потому я предпочел разговаривать в стороне от посторонних ушей.

– Добрый вечер, Алексей Алексеевич! Вы же планировали ночью только вылететь, а уже прибыли… Обстоятельства?