Высота

— Да, они знают. Теперь это известно, вероятно, уже всей эскадрилье. Ирка Годек разболтал. Ты знаешь его. Наверное, рассказал по секрету и своей жене, так что через неделю можно будет услышать об этом в городе, где-нибудь в молочной. К счастью, в этом нет никакой военной тайны. Но Ирка меня просто бесит: все дома выбалтывает.

— Наверное, не все, — не согласился с ним замполит. — А то давно бы сидел в каталажке.

— Но о моей затее он наверняка рассказал. Любит строить из себя перед ней героя.

— Ну а что говорят ребята из звена? — спросил Резек, снова доставая из кармана сигареты. Мнение сослуживцев по звену могло бы помочь ему при разговоре с Хмеликом.

Матоуш пожал плечами:

— Большинство одобряет.

— Послушай, — Резек снова закурил, — я за то, чтобы ты попробовал. Поговорю об этом с Гонзой, хотя думаю, что и тебе самому надо сходить к нему. Правда, он сердит на тебя из-за Слезака, так что сначала попытаюсь я. Принять решение должен командир, он и будет нести ответственность за эксперимент… Я рад, что ты пришел ко мне, чувствовал, что в твоей голове что-то зреет… — Резек начал одеваться. — Еще небольшая просьба. Напомни своим ребятам, чтобы, уходя с аэродрома, сообщали, где их может найти посыльный в случае тревоги. В прошлый раз были недоразумения, этого не должно повториться. Проверь, пожалуйста.

Замполит сказал об этом как бы между прочим, но заметил, что Матоуш заволновался. Лицо Йозефа помрачнело, он встал, прошел к дверям, вернулся и посмотрел Резеку в глаза:

— Это и меня касается, я понимаю. Но в последние полгода я редко покидал военный городок, — сказал он.

— Я тебя ни в чем не упрекаю, но сам понимаешь, какая у нас служба. Кто-то всегда должен знать, где мы находимся, — твердо ответил Резек.

Матоуш снова не смог промолчать:

— Хорошо, хорошо. Для сведения на будущее — меня искать по адресу: Галькова улица, одиннадцать, второй этаж, пани Андреа Кремницкая.

Резек в растерянности перекладывал ключи из одной руки в другую.

— Главное, чтобы об этом знали посыльные или дежурный по части. — Он задумался и произнес вслух: — Кремницкая… Эта фамилия, кажется, мне знакома. Не жена ли известного автогонщика?

— Да, она, — неохотно подтвердил Матоуш. — Они развелись. А год спустя он разбился.

— Конечно, — обронил Резек в дверях, — таким спортсменам нужен надежный, спокойный тыл. А когда его нет, все может случиться. Я был бы рад, если бы ты, если бы… — Резек на минуту замешкался. Ему не хотелось говорить: «Если бы ты был счастлив», но ничего иного своему другу он не хотел желать.

— Если бы я как-то это уладил? — пришел Матоуш ему на помощь, по-своему поняв замешательство Резека. — Так вот, со временем там, возможно, будет мое постоянное местожительство, но ненадолго, я не хочу жить на чужой квартире. Так что и со мной у тебя будут заботы. Еще один проситель. Начальник гарнизона с ума сойдет.

— Ты это серьезно? Матоуш пожал плечами:

— А что, по-твоему, остаток жизни я должен провести в общежитии, сходя с ума по первой жене?

— Нет, — сказал Резек, — такого я тебе никогда не желал. Теперь понятно, почему ты к нам никогда не заходишь. Всего несколько часов свободного времени… Понимаю, Йозеф. Главное, чтобы у вас все было хорошо.

Капитан Резек с силой повернул ключ в двери, проверил, закрыта ли она, и оба офицера направились по длинному коридору на улицу.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Итке казалось, что конца не будет этому дневному дежурству. К тому же Здена, работавшая с ней в одной смене, поняла причину ее нетерпения и не скупилась на иронические реплики.

— Скоро дождешься, — ехидно успокаивала она Итку. — Не пройдет и минуты. Все летят на свидание, словно на пожар…

Острота Здениных колкостей значительно притупилась с той поры, как она поняла, что Слезак полюбил Итку по-настоящему. Но раздражительность иногда брала верх. Она завидовала Итке, завидовала всем остальным. Ведь даже Милада, которой из-за ее грубости все предсказывали судьбу старой девы, и та поймала в свои сети Йоунека. Парень оказался единственным сыном, для которого родители построили дачку, а в гараж, чтобы он не пустовал, поставили легковую машину. Так что Милада «построила свое счастье». И только Здена по-прежнему оставалась без поклонника. Когда она видела, что кто-то из подруг собирается на свидание, то становилась несносной.

И в тот хмурый ноябрьский день ее раздражало, что Итка без конца поглядывала на электрические часы на стене коридора.

— Да беги уж, пока я тебя не вытолкала, — торопила она Итку. Но та не отреагировала на эти слова: она готовилась к сдаче дежурства.

— А не скажешь ли, где состоится ваше свидание? — не унималась Здена. — На улице в такую погоду противно… Сейчас самое время посидеть в каком-нибудь кафе. Я бы не отказалась!

Итка ни за что не рассказала бы ни ей, ни кому-либо еще, какой у них с Радеком есть чудесный тайный уголок.

Неожиданно зазвонил телефон. Подошла Здена.

— Тебя просит пан доктор Данек, — передала она трубку.

— У телефона сестра Гурская.

— Итка, у меня к вам просьба, зайдите ко мне на минутку, — услышала она тихий голос.