Высота Безымянная

– Вот же свалился на мою голову окаянный. Правее, видишь, камень большой? Давай по ложбинке за него. С одного места не больше одного выстрела. Тут же позицию меняешь. Я прикрою.

Пытаются подползти поближе финны. Взрывы не умолкают. Еще одна длинная очередь. Пустой диск. Последний примкнул Руденко. И тут же уполз с этого места. Заполз под небольшой куст и принялся пустой заряжать. Ползут, ползут сотиласы проклятущие. Еще короткая очередь. И еще одна. Чуть левее. Разрывы не прекращаются. Одна из мин разорвалась прямо перед валуном, где еще недавно были Руденко с Кокориным. Санитар выстрелил. И тут же еще. Смолк.

Руденко снова дал короткой очередью по подползающему финну. Собрался переползти дальше и увидел, как один вскочил и побежал в сторону холма. Пока перенаправлял пулемет, раздался выстрел Кокорина. Финн упал. Руденко дал еще одну небольшую очередь по уже лежащему финну. Разрыв где-то сверху. И тишина. Провалился Руденко в небытие.

Чувствует, бьет его кто-то по щекам, открыл голову – Кокорин. На лбу бинт, сползает на глаза, значит ранен, а санитар успел перевязать уже.

– Товарищ политрук! Вы ранены!

– Как тебя звать-то, Кокорин?

– Анатолий!

– А меня Николаем Матвеевичем кличут. Где финны?

– Вроде, отошли. Минами закидывать перестали. В поле несколько человек остались лежать. Я пока к вам переползал, стреляли. Но вперед не продвигаются.

– И то добре…

– Николай Матвеевич, не гоните отсюда, не уйду. Я единственный со всей роты цел, как я в глаза им буду смотреть, если без вас вернусь?

– Да куда ж я тебя теперь выгоню? У нас обратной дороги нет до заката – начнем наверх перемещаться – тут же убьют. Где пулемет?

– Нет его больше. Разрывом ствол покорежило.

– А вот это печально. Патроны есть?

– Так точно! Что делать будем, Николай Матвеевич? Без пулемета мы долго не продержимся.

– Приказ выполнять, – ответил Руденко, пододвигая к себе винтовку, – держаться до заката, ночью уйдем к своим, а потом продолжим воевать. А как выгоним всю нечисть с нашей земли – поедем с тобой ко мне, под Луганск. Дивчину тебе гарную сосватаю, – натянуто улыбнулся Руденко, – такой план устраивает?

– Так и у нас, в Боровичах девушки очень красивые

– Ну у вас я не был, может и так, хаить не буду, но наши видные, чернобровые…

Полежали молча, каждый думая о своем и вглядываясь вниз. Не шевелятся финны. Может, уже и уползли обратно

– Давай на позицию. Только пониже ползи, чтоб не заметили. Нельзя мне тебя потерять, тебе еще наших девок с ума сводить.

Тихо. Хорошо. Голова раскалывается, но он привык уже к этой боли, не замечает ее. Надо сменить позицию, чуть правее еще один большой валун. За него и залягу.

Слева раздался выстрел – Кокорин кого-то заметил. Может, и почудилось. Совсем молодой, мальчишка еще. Не ушли. Вон, лежит, красавец, в ложбинке. Руденко вскинул винтовку, прицелился. Выстрел. Лежит. Попал-не попал – не понятно. Еще один выстрел, чтоб наверняка. Пригнулся и продолжил отползать. Возле валуна небольшая ямка. Заполз в нее и затих. Спустя несколько минут услышал шорохи за валуном. Не могут быть наши. Прислушался. Крадется кто-то. Сколько человек? Больше одного точно. Медленно достал гранату, приготовился.

Чуть ниже, с другой стороны камня пригнувшись приближались три финна. У одного из них в руках пулемет. Руденко отложил гранату в сторону. Стал наблюдать. Казалось, сердце выдаст его – уж больно громко и часто стучало. Заходят за валун с другой стороны. Затихли. Стали шептаться. Совещаются. Руденко резко подскочил, выпрыгнул на них из-за камня. Первого ударил прикладом в лицо. Изо всех сил. Еще шаг. Время снова будто замедлилось. Левой рукой вскидывает пистолет и стреляет во второго финна. Еще один выстрел по нему же. Поворачивается в сторону третьего, тот упал на траву и судорожно пытается нащупать винтовку. Нажал на спуск – не последовал выстрел. Еще попытка – нет выстрела. Быстро разворачивает пистолет рукоятью и падает сверху на лежащего финна. Удар по голове пистолетом, еще, еще, еще. Повернулся – первый финн лежит, не шевелится, поднял мосинку, дослал патрон в патронник, – выстрелил в него.

А вот теперь можно жить. Есть ручной пулемет. Патронов не много. Но поживем. Повернул голову в сторону Кокорина, чтоб подозвать его – увидел, что к нему приближаются пять финнов. Тихо идут, хотя видят его – в плен, видимо решили взять. Из пулемета стрелять нельзя – можно Кокорина зацепить. Вскинул винтовку, прицелился, – выстрел. И бегом в его сторону. Кокорин повернулся на звук падающего тела, оттолкнулся от земли, скатился в ямку, а на месте, где он только что лежал в землю вошло сразу несколько пуль. Но и он не сплоховал, вскинул винтовку – выстрел. Попал! Осел один из финнов, оставшиеся присели. Руденко был уже сверху них, в прыжке налетел на одного, ударил прикладом. Рядом громыхнул еще один выстрел. Повернулся в сторону оставшегося финна, но тот успел выстрелить раньше. И тут же упал, скошенный ударом штыка Кокорина, налетевшего на него сверху. Кокорин достал штык из тела финна и еще яростнее воткнул в него же.