Высота одиночества

Игорь обвел взглядом коридор и виновато вздохнул. Как он мог позабыть про чертову дверь!.. Даже в мыслях не было, что кто-то может позариться на скудное Ринино имущество.

Но факт оставался фактом – когда девушка взялась за ручку двери, почувствовала неладное.

Крылов задумался. М-да, воры поработали основательно, ни одной вещи на месте не оставили. Шкаф вывернут наизнанку, постельное белье и полотенца разбросаны по полу, диван выпотрошен и разрезан, словно Рината внутри миллионы спрятала. Или не миллионы…

– Рина-ат! – взволнованно крикнул парень, метнувшись на кухню. – Рината, ты где медали хранила?

Она по очереди лихорадочно открывала кухонные шкафчики и даже не соизволила повернуть голову в сторону Крылова.

– Рин, им награды нужны были… Их нашли?

– Крылов, да плевать мне на чертовы медали! – наотмашь хлопнув дверцей ящика, Ипатова беспомощно-разъяренно уставилась на Игоря. – Где они?! Они-то на хрена им нужны?! – осипшим голосом проговорила она, безвольно оседая на табурет. – В них ведь ценности никакой…

Внезапно до Игоря дошло, что именно с таким остервенением она искала. Не медали, не вещи, не деньги… Письма Богославской.

– Это потеряла? – потянувшись, достал спрятанную от навязчивой Федоровой коробку.

Пальцы Ринаты мгновенно вцепились в плотный картон.

– Откуда? – прохрипела она, снимая крышку.

– Случайно увидел, когда градусник искал, – ответил Игорь, подумав, что незачем Ринате знать, что на ее кухне хозяйничала дотошная журналистка. Присел перед Ипатовой на корточки и заглянул в глаза, полные отчаяния. – Рин… почему ты переживаешь за письма, но ни одно не открыла? Почему они тебе дороже всего, что есть в квартире?

– Мне их незачем читать. Ничего нового она мне не расскажет. В каждой строчке – сплошная ложь.

– Тогда почему не выбросишь?

Рината криво усмехнулась, еще крепче, до судороги в пальцах, сжимая коробку.

– Можешь считать меня мазохисткой. Они мне забыть не дают…

– О чем?

– Крылов, скажи мне, – дрожащим голосом проговорила Рина, – зачем ты со мной связался?

Игорь удивился. С чего вдруг такие вопросы? Хотел отшутиться, но стоило ее руке скользнуть по его плечу, как мысли сразу же выветрились из головы, оставив в сознании только синие глаза, подернутые дымкой боли.

– Ты самая лучшая и на голову выше всех остальных, – не задумываясь, ответил он, не сводя с Рины изучающего взгляда.

«А вы не возразили мне». Маленькая глупенькая дурочка, полностью доверившая свою судьбу в чужие руки.

«Но ты действительно выше всех на голову, дорогая». Она улыбается, целует в висок и прижимает к себе. От нее, как всегда, пахнет любимыми духами. Противно. Мерзко. Невыносимо.

До боли закусила губу, сдерживаясь, чтобы не завыть в голос от рвущей душу боли. Не забыла. Не простила.

Не помня себя, Рината подалась вперед, лицом утыкаясь в грудь Игоря.

– Я не лучшая… Не лучшая… – всхлипнув, прошептала она. – Нет…

– Эй! – застигнутый врасплох, он несмело приобнял девушку. Не знал, как реагировать, боялся сделать еще хуже. Кто ж разберет Ипатову: то кричит, то указывает, то вообще устраивает не пойми что. – Рин, успокойся, не надо так. Все хорошо будет, слышишь? Ты поплачь. Не держи в себе. Легче станет, – гладя ее по мягким волосам, приговаривал Игорь.

Что же настолько страшное произошло, раз Рината Ипатова, всегда уверенная и жесткая, слезами омывает его рубашку?..

– За что она так со мной? Что я ей сделала?! Что я им сделала?! – закричала Рината, пытаясь вырваться, но Игорь не выпустил ее. – Ненавижу! Ненавижу их!

– Тише, тише… Рин! Никогда не сомневайся в себе, – прошептал. – Я не брошу тебя. Обещаю.

Она долго смотрела на него. Проникала в него, растворялась. В ее глазах все еще стояли слезы, они сверкали, как хрусталики. Хрусталь. В этот момент Игорь понял – вот с чем у него ассоциируется Рината. Красивая, изящная, грациозная и хрупкая.

Рината устало улыбнулась, приникла к нему и вздохнула.

Чуть позже, когда обоим стало неловко находиться в такой близости друг от друга, они перешли в комнату.

Обведя сожалеющим взглядом жилье, Рина принялась собирать оставшуюся одежду и складывать на диван, который Игорь привел в чуть более приличное состояние. Осознание того, что в квартире побывали совершенно чужие люди, которых она не звала и чьего присутствия не хотела, вызывало чувство брезгливости. Они дотрагивались до ее вещей, ходили по ковру, пусть и купленному на рынке по дешевке, но выбираемому для себя. Рината боялась признаться, что не сможет жить здесь, существовать в страхе, что грабители вернутся и вновь облапают грязными руками то, что ей дорого.

– Полицию будем вызывать?

Она обернулась.

Крылов стоял в дверях с большой сумкой и мрачно смотрел на Рину.

– Не хочу, – Рината качнула головой.

– Хорошо. Тогда собирайся и поехали.

– Куда?

– Ко мне домой, Ипатова, – ответил Игорь как ни в чем не бывало. – Теперь ты от моего гостеприимства не отвертишься.

Рината ненадолго задумалась.

Пристально посмотрела на Игоря, перевела взгляд на мутное окно и пробормотала: