Высота одиночества (СИ)

Набрав достаточную скорость, Рина зашла на прыжок, оттолкнулась ото льда, сделала два с половиной оборота и плавно выехала. Двойной аксель она сейчас выполняет с закрытыми глазами, с детства этот прыжок был её любимым, несмотря на свою сложность. Именно поэтому лет пять назад они с Богославской приняли решение осваивать тройной. И получался он у неё. Получался же!..

Ипатова снова сделала круг и была полна решимости прыгнуть на этот раз в три с половиной оборота, но не докрутила прыжок и не смогла приземлиться на опорную ногу. Упала. Встала и сделала новую попытку. Неудача. С каждым новым падением она злилась все больше. Злилась на свое тело, неспособное сгруппироваться так, как того требовал прыжок, на лед, слишком неровный, по её мнению, на недостаточное освещение… На Крылова, в конце концов, который отказывался её поддержать! Они сошлись-то только ради того, чтобы выступить на Олимпиаде, и не просто выступить — выиграть её. Она эти полгода делала все, чтобы стать сильнее, освоить новые элементы, она переступила через себя и позволила Игорю поднимать себя в поддержках, а он… Внутри все кипело от переизбытка эмоций. И Рината вымещала всю злость на себе, не щадя, снова и снова пытаясь прыгнуть аксель, но неизменно оказывалась лежащей на льду.

— Черт! — выругалась она, поднимаясь на ноги в очередной раз, и вдруг услышала за спиной аплодисменты.

Обернувшись на звук, увидела одиноко сидящего на трибунах Бердникова. Он, удобно устроившись в кресле в третьем ряду, хлопал в ладоши, наблюдая за её попытками сделать то, что неподвластно никому.

— Николай Петрович ушел, — подавив необъяснимое волнение, небрежно бросила Рина и, стянув с борта олимпийку, накинула на плечи, намереваясь уйти в раздевалку.

— Я знаю. — Владимир спустился вниз и приблизился к ней. — Мы с ним уже поговорили. Вы сможете выступать на кубке России и отобраться на чемпионат через него.

— Замечательно. Раз все выяснили с Савченко, почему все еще здесь? — стараясь не встречаться с ним взглядом, холодно поинтересовалась она.

— Хотел на тебя посмотреть, — откровенно ответил Бердников.

— М-м-м, — губы Рины расплылись в едкой ухмылке. — Соскучились?

— Рин, я только хотел сказать, что вы с Игорем идете в правильном направлении. Что бы ни говорили специалисты, я вижу, — вы способны на большее. И я, со своей стороны, сделаю все от меня зависящее, чтобы вы с Крыловым попали на международные турниры.

— Ой, спасибо! — притворно обрадовалась Рината. Всплеснула руками и подняла на Бердникова жесткий взгляд, полный ненависти. — Не знаю, как Вас благодарить, Владимир Николаевич! Может, в ножки поклониться?! Я не гордая, могу и на колени встать! Вы же любите, когда я чувствую себя Вам обязанной, правда?!

— Я не буду обращать внимания на твой тон, — вздохнул он. — Ты имеешь на это право, признаю. Ты мне не рада, понимаю, что не стоило приходить… Но у меня один вопрос.

— Если после него Вы уйдете, то внимательно слушаю.

— Что у вас с Крыловым?

***

Этот поцелуй был слишком неприятным, руки, шарившие под её футболкой, — слишком холодными. А запах алкоголя, исходивший от него, — до тошноты противным. Еще недавно весьма привлекательная идея посетить ночной клуб, в данный момент казалось ей в корне неверной, но она так хотела сделать что-то… что-то эдакое, что-то взрослое, что-то самостоятельное. Впервые принять решение, за которое она сама будет нести ответственность. Однако сейчас, пытаясь оттолкнуть от себя какого-то перепившего парня, до сегодняшней ночи ей абсолютно незнакомого, она была уже не уверена в принятом взрослом решении.

— Отпусти меня. Не надо, — прохрипела она, уворачиваясь от очередного поцелуя.

— Да ладно, че ты ломаешься?

Её снова обдало запахом перегара и сигарет.

— Отпусти. — Рината попыталась высвободиться, но хватка парня стала еще сильнее.

— Ты че, развести меня решила? Ша…

Он не договорил, а в следующее мгновение Рина почувствовала свободу. Открыла глаза и похолодела. Перед ней стоял Владимир Николаевич Бердников собственной персоной. Он молча снял с себя пальто, набросил на её плечи и буквально поволок прочь. Только на улице Рината, придя в себя, вырвалась, скинула пальто и бросила ему под ноги. Бердников медленно наклонился, поднял его, отряхнул от снега и перекинул через руку.

— Что ты здесь забыла, девочка?

— Вы следите за мной? — оставив без ответа его вопрос, Рина задала свой. Глаза её были полны ненависти.

— Именно, — даже не подумал отрицать Бердников. — Садись в машину, — он кивнул на припаркованный рядом черный внедорожник.

Рината попятилась.

— Ни за что! И не подходите ко мне, иначе я стану кричать!

— Кричи. — Уголки его губ дрогнули.